Давно огненный дух не ощущал себя таким счастливым, а если быть точным, то, пожалуй, никогда прежде. Даже в своем родном Астрале не испытывал он такой полноты чувств. Видимо, тоже самое испытывал суженый, иначе с чего бы, подобно мальчишке, стал орать на весь лес его имя. Покидать это уютное и обогретое место совершенно не хотелось, и если бы не вкрадчиво напомнивший о себе голод, Камиль, наверное, еще придержал бы возлюбленного.
- И куда ты пойдешь в таком виде? – убедившись в том, что одежда Дезире, не выдержав накала страстей, успела истлеть и развеяться пеплом, вкрадчиво вопросил он. Ифрит совсем не прочь был полюбоваться на залитую лунным светом, статную и еще по юношески угловатую фигуру дракона, но позволить еще кому-то, кроме тварей бессловесных, пялиться на ненаглядного в таком виде никак не мог. Ко всему прочему, вымазались они и теперь стали больше похожи на темнокожих обитателей пустыни, чем на пристойных жителей прекрасного Дальет, так что надо было приводить себя в порядок, и если со своим внешним видом можно было вытворить все, что угодно, то дракон должен был изъявить желание.
Камиль нехотя поднялся на ноги и встряхнулся как зверь. В свете луны легкое облачко пыли окутало его мерцающей дымкой, но когда она развеялась, тело и волосы были чистыми, будто это не он вовсе столько времени провалялся в золе.
- Что пожелаешь, душа моя? – проворковал он, с трудом удерживаясь от соблазна сграбастать желанную, прекрасную фигуру и еще потискать, зная, чем все может закончиться. Хотя в этом, пока еще непривычном, сдерживании своих порывов ифрит успел заметить свою изюминку. Ловить пылкие взгляды огненного, вспыхивать от даже невинного прикосновения и не подавать вида, что сгорашь от вожделения. Это походило на игру, манило и дразнило, подспудно доводя желание под внешней коркой невозмутимости до точки каления, и тогда страсть вырывалась наружу с неистовством проснувшегося вулкана.

После неожиданного упоминания в разговоре несуществующих дракончиков ифрит как-то стух и, вернув огненному прежний вид, в котором тот покинул отчий дом, надолго погрузился в задумчивость, лишь изредка рассеянно и коротко откликаясь там, где требовался его ответ.
«Ох, Дезире, далось тебе это гадание. Вот ведь засело в голове»!
Мысли метались из одной крайности в другую от полного отрицания такой возможности, больно ударявшего по самолюбию (ибо разве для ифрита существует что-то невозможное?!) до попыток найти решение неразрешимой загадки. Стал бы он биться над этой задачей, если бы не Дезире? Нет, конечно. Но своего ненаглядного  хотелось видеть счастливым. Полностью счастливым, а ведь рано или поздно, дракон начнет грустить, или даже, упаси Творец, сожалеть о том, что связался с инородцем.
В мире нет ничего невозможного, лишь незнание ограничивает разум – это он узнал во время одного из своих первых танцев. Огненный танец со старшим ифритом, помимо единения и существующей опасности быть поглощенным, позволял прикоснуться к иному разуму, его знаниям и опыту. И пусть это соприкосновение было спорадическим, подобным ослепляющей вспышке, но оно оставалось в сознании юного духа отпечатком, той формой, которую потом предстояло заполнить собственными постижениями и озарениями.
«В мире нет ничего невозможного. Ничего. Но как же»?!
К тому моменту, когда они поднялись на крыльцо особняка, Камиль был уже готов побиться головой об дверь - уязвленная гордость восставала против собственной ограниченности.
- Эээ, - опомнившись под перекрестными взглядами окружившей их прислуги, темный джинн приосанился и вспомнил про вежливость, так и не оставив руки дракона. – Всем доброй ночи. Мы пришли.
Казалось, его слова нисколько не разрядили обстановку, и он счел нужным добавить. – Нас послал господин Лотан. Уж послали, так послали. Где тут это, что искать? - уяснив, что от чужой прислуги он вряд ли дождется толку, ифрит обратился скорее к Дезире.

Камиль наслаждался происходящим - чего стоила немая пауза, воцарившаяся после того, как Дезире его представил. Правда, на его взгляд, тут было многовато женщин – созданий большей частью бестолковых и вздорных, но не его дело осуждать волю Творца. Раз они есть такие, значит, зачем-то нужны, хотя бы для продолжения рода. Ифрит вспомнил маменьку Дезире и смягчился. Все же есть среди них достойные, некоторые эльфы будут куда бестолковее и вреднее...
Огненный дух поклонился в ответ на слова управителя и оживился. Разговор зашел о цели их путешествия, и какие-то ритуальные вещи, о которых он понятия не имел, и которые не следовало брать ночью, пробудили интерес. Темный джинн проследил за возведенными взглядами, но тоже ничего, кроме тонкой запылившейся паутинки, вяло шевелившейся в потоках воздуха, не обнаружил.
Чувствовать себя не у дел оказалось не очень приятно.
- Должен вас заверить, нынешняя ночь прекрасна, - вдохновенным лирическим тоном произнес он как бы между прочим и, сгорая от любопытства, тронул огненного за рукав.
- Дез…ире, - дух быстро поправился, сообразив, что фамильярничать при прислуге не стоит, - а в чем дело?
«Раз нам не собираются давать то, зачем нас послали, то, может, хватит нас держать на пороге».
- Вообще-то мы проголодались с дороги, - сверкнув синими глазами, он вновь обратил свое внимание на Тинка и девушек, полагая, что это заставит их наконец-то отмереть от оторопи. - «Совсем обленились без господского присмотра»!

- Призраки? А, это такие унылые, а то и сбрендившие с ума неприкаянные души, оставшиеся без телесной оболочки, - воспользовавшись случаем, Камиль решил блеснуть своей осведомленностью, - чаще из-за того, что она по чьей-то вине получила несовместимые с жизнью увечия.
На самом деле ифриту с ними близко сталкиваться не приходилось, однако довелось наблюдать нескольких в шахском дворце, и ничего страшного в них он не заметил. Это пусть погрязшие в суевериях люди шарахаются, и, хотя они остались на Изначальной, но, судя по всему, оборотни и валатты тоже им подвержены не в меньшей степени.
Оказывается, ужин им так сразу не светил, и это печалило Камиля куда больше невыполнимой миссии, каковой ее пытались представить слуги.
- Пойдем, прогуляемся. Только метелку возьми, там, наверное, пылюки – зачихаешься.
Большая часть прислуги, представленная женским полом, слушавшая из с драконом до сих пор с округлившимися глазами, теперь еще округлила и рты, однако вторая часть с единственным представителем мужского пола, то бишь, мажордом, отнесся к совету ифрита со всей серьезностью и ответственностью, и прикрикнул на ту, что звали Клеопой.
- Нечего рот развевать! А ну, быстренько сбегала в чулан и принесла метлу. А вы на кухню, живо, нечего господ голодом морить, и чтобы все в лучшем виде. Сам проверю!
Повторять вышколенной прислуге дважды не пришлось, девушек как ветром сдуло.
- Прошу меня простить. Мы немного тут одичали в изоляции, - попытался извиниться Тинк, когда они остались в холле втроем. – Так что ваше появление переполнило нас счастьем.
Камиль озорно улыбнулся и тронул огненного за руку, желая поскорее покончить с предстоящей задачей, но они не успели и пары шагов сделать.
- Господин Дезире, вот, как и просили, - пышногрудая Клеопа бесшумно возникла рядом с драконом и с торжественным видом попыталась вручить ему метлу. – Я самую лучшую выбрала.

Камиль даже не предполагал, что его шутку истолкуют буквально, и никогда не думал, что его суженый будет так горделиво и забавно смотреться на пару с метлой.
«Хорооош! Что с мечом, что с метелкой! Ведь точно недаром говорят, что подлецу все к лицу», - одобрительно подумал он, обольстительно, до томных ямочек, улыбнувшись в ответ на подмигивание. Что ему до каких-то несчастных призраков, когда ясноглазый рядом, а впереди ужин, чистая постель и, ах! Вот, об этом лучше не мечтать, а то, того и гляди внизу живота начнется непрошенный пожар, и Дезире до чердака даже с метлой не доберется.
Вопреки ожиданиям, лестница до последнего пролета оказалась чистой, даже не смотря на то, что слуги предпочитали сюда не захаживать, зато у самой двери пыли скопилось изрядно, и углы завесила густая паутина.
- Так и мы в гости не с пустыми руками, - теперь уже ифрит бесшабашно подмигнул сосредоточено распутывавшему заклинание Дезире. – Они нам песни, мы им музыку.
Неожиданно в руке ифрита оказался бубен. Непринужденный удар о бедро, и вокруг разлился тихий гул в сопровождении бархатистого металлического перезвона как раз в тот миг, как дверь с протяжным скрипом открылась. С той стороны, куда не достигал свет призванных драконом огоньков, царила непроглядная и неприветливая тьма без какого-либо намека на сквозняк. Застоявшийся воздух пах сыростью, плесенью и еще непонятно чем, как будто они попали в подвал, а не на чердак.
- Наше вам с кисточкой! – прошмыгнув мимо огненного, Камиль быстро преступил порог, шутовски поклонился темноте и вновь встряхнул бубен. Из невидимых, но предполагаемых углов донеслось раздраженное шипение и какое-то бульканье, словно там в котлах кипятили масло.
- Мы пришли сюда с приветом, рассказать, что ночь настала, - начал он на распев, сдерживая смешок. Новая игра в покрывале таинственности щекотала чувства и забавляла, заставляя чувствовать себя этаким актером на подмостках. А уж лицедейским талантом ифрит точно обделен не был, - что хозяин тут со светом, не потрепит он нахалов!

Видимо таковы особенности их рас, потому что, если ифрит и думал, пока захватчики пытались отвадить их душераздирающим воем и страшилками про тьму, то думал несколько о другом. Его мало беспокоило, как увидеть то, что находится за гранью восприятия телесного глаза, куда больше заботило, как схватить нечто, не имеющее формы, и выбросить из дома тех, для кого не существует физических преград, да так, чтобы они не посмели вернуться.
- Мать моя, тьма! Темный джинн, к вашим услугам, - Камиль снова шутовски поклонился под заливистый звон бубна. – Не пугайте ежа голой задницей. Хватит трепать языками, и что там у вас вместо него,  - добавил он гневно. Дух блефовал, поскольку хоть и назывался темным, но по самой своей огненной природе уже был ее антагонистом, но надеялся, что тут вряд ли найдется тот, кто способен разобраться в сакральных таинствах и дебрях философских выкладок.
Огни, зажженные драконом, немного разогнали темноту, но все равно большая часть чердака тонула в сумраке, который становился почти осязаемо непроглядным по углам. Но и того, что предстало взору було достаточно, чтобы понять – непрошенные гости здесь порядком похозяйничали. Этажерки и сундуки были опрокинуты, содержимое вывалено на пыльный, потрескавшийся пол и разбросано. Кое-где на вещах можно было заметить потеки слизи.
Ифрит кивнул на Дезире. - Последнее огненное предупреждение, или вы сами выметаетесь из этого дома и поместья и  навсегда забываете сюда дорогу, либо мы вам поможем. Метла уже наготове, - от его устрашающе раскатистого голоса, казалось, даже тяжелая черепица на крыше завибрировала.
Вглядываться в поисках виновников беспорядка было бесполезно, лишь краем глаза можно было заметить неясное и обманчивое, как морок, движение.
На первый взгляд, все можно было решить довольно просто, стоило дракону пожелать. Но… Пожалуй, Камиль впервые задумался об обратной стороне медали. Ведь в мире все существует в равновесии, и ничто ниоткуда не берется и никуда не исчезает, лишь переходит из одного качества в другое.
«Вах! Это стоит обдумать»!
Ясное дело, ифрит бы не стал ломать голову над этим вопросом, находясь он в кальяне или исполняя волю хозяев, но тут ведь дело касалось его ненаглядного, ясноглазого, превосходного и почти такого же бесподобного, как и он сам.

- Как пожелаешь, свет очей моих, - ответил Камиль на просьбу огненного. Понятное дело, что уследить за драконьим огнем, разлетающимся по чердаку, на своих двоих было несподручно, и, подбросив под крышу насмешливо зазвеневший бубен, ифрит рассеялся дымом по чердаку. Теперь каждая искорка, брошенная драконом, мягко отскакивала от стен, пола, стропил и мебели, отправляясь в новый полет, и спустя какое-то время все пространство чердака казалось насквозь пронизанным огненными росчерками. Конечно, в таком размазанном состоянии темный не видел всей красоты картины, но ощущал это так, будто его огромное аморфное тело, заполнившее собой все помещение, раз за разом прошивали новые огненные нити, и в нем лишь четыре темные кляксы  с жуткой, недовольной вибрацией метались в поисках выхода, уворачиваясь от огня. Самоуверенный ифрит только посмеивался про себя, наблюдая за их бесполезными потугами и ощущая, как дым то и дело сотрясает душераздирающий вой.
Как-то резко похолодало, и все призраки, сбившиеся в кучу, вдруг метнулись к окну. Раздался грохот и звон разбившегося стекла, и тут вдруг потянуло, как говорится, могильным холодом. Непонятно откуда только взялся сильнейший сквозняк, и не успел Камиль спохватиться, как его дым клубами понесло прямо в окно. Оказавшись на улице в окружении темных бесформенных силуэтов, ситуация уже не казалась темному джинну такой смехотворной. Разделенный на части, он не мог воссоединиться или в полной мере воспользоваться своей силой. Призраки, оградившись странным холодом, не подпускали к себе и не позволяли вырваться, утягивая свою добычу все дальше от дома.
Мысли лихорадочно заметались в поисках выхода. - «Надо  что-то сообразить! Что-то срочно придумать, пока не поздно! Вырваться»!

Кто-нибудь когда-нибудь пробовал думать левой ногой? А правой, или сразу двумя? Восточные мудрецы когда-то учили этому, да, и ифриту находиться в рассеянном состоянии было невпервой. Однако, та часть, что осталась на чердаке, как на зло, оказалась мало пригодной к сознательным и осознанным действиям. Называя вещи своими именами, дух задом чуял беспокойство Дезире. Да что там беспокойство, огненный рвал и метал! Еще бы! Станешь тут рвать и метать, если суженый так лоханулся. В кои веки Камилю было стыдно за себя, одно только радовало во всей этой ситуации, что никто не видел его позора. Так подставился, так попался, и кому, каким-то несчастным призракам!
Остаток дыма подгреб поближе и вовремя. Увлекаемая потоками воздуха от вывалившегося из окна дракона, рассеянная филейная часть ифрита пристроилась сзади, болтаясь в воздушных завихрениях дымным хвостом и исходя от вожделения. На это раз, правда, вожделела она одного – полного воссоединения с головой.
Но Дезире-то хорош! Были бы глаза, залюбовался.
Несмотря на крайне растрепанные чувства, на душе у Камиля потеплело. Какой же у него дракон замечательный! Как пылает в праведном гневе! Ой, не сладко придется этим похитителям чужих женихов, посягнувшим на чужую почти собственность.
«Голова», в это время находящаяся в плену у призраков, только и могла, что  соразмерить свои действия с тем, что чувствовал нагоняющий в хвосте дракона «зад».
Полыхнуло пламенем, родным и чистым. Этого оказалось достаточно, чтобы преграда, сотворенная похитителями, ослабла, и ифрит, не теряя времени, огненным валом ломанулся в образовавшуюся брешь.  На встречу с Дезом и самим собой. И лишь соединившись, напоследок наподдал огоньком подвывающим призракам.
- Как мы их! – полуматериализовашись торсом рядом с летящим драконом и с гордостью глядя на плоды трудов несвоих, произнес темный джинн. – Дез, ты бесподобен! Не помню, я тебе об этом уже говорил?  - промурчал он, умудрившись каким-то образом потереться щекой о чешуйчатую голову.

Камиль скривил губы, пытаясь представить, что было бы с драконом в оговоренном случае. – Хммм… понятное дело, горевал бы… Где еще такого, как я, найдешь?! Без меня скучно…
На этом моменте представленные события разошлись веерообразно от изобилия вероятностей, но все они заканчивались так, что одинокого и покинутого им Деза стало жалко, а еще более жалко стало себя, потому что, где он еще найдет такого непутевого, такого…
«И да, ладно, все эпитеты перечислять, если все равно больше ни с кем не захочется танцевать. Так танцевать»…
При воспоминании о великолепно проведенном вечере у ифрита сладко заныло и заклубилось внизу, где полагалось быть тому, что ниже пупка, и так, что, вот, захотелось прямо сейчас все испытать заново.
- Я тебя и седым любить буду, - подвел итог своим сумбурным размышлениям огненный дух, хвостом чуя все же неуместность собственных желаний, и поэтому предпочел немного отвлечься и вернуть себе двуногий облик.
Огонь на поляне угасал, и темнота все ближе подступала со всех сторон, но уже обычная, по-летнему теплая, и когда дракон загасил остатки пламени, они остались одни под звездным пологом неба. В  накатившем романтическом настрое даже уходить отсюда не хотелось. Однако ненаглядный прав был, и надо было его поберечь - воплощенный все же, устал после трудов любовных и ратных, а звездная ночь у них впереди не одна еще…
Внезапно оказавшись на спине, ифрит распластался, с каким-то восхитительным чувством собственника поглаживая ладонями чешую. - «И это все мое»…
И опять новые оттенки  появились в жизни - ведь прежде темному джинну никогда не приходилось владеть ничем, кроме кальяна, и на волне этих ощущений он даже не придал значение, тому какую честь и доверие оказал ему Дезире.
- Моеее… - произнес он вслух, покачиваясь и переваливаясь на спине при ходьбе дракона. – Ага, поедим, поспим, и снова поедим… - незаметно для себя зевнул Камиль. Момент? как они добрались до дома, как-то утерялся в сознании. Спохватился он от вторгшихся в него посторонних звуков.
- Молодой господин?! Вы целы?! Господин Дезире? – обеспокоенными  голосами вопрошала высыпавшая на крыльцо прислуга. –Ох, страху-то мы натерепелись!
- Тише вы, растрещались как сороки, - приструнил взволнованных женщин дворецкий, хотя и сам явно был обеспокоен.

Отредактировано Камиль Яссер (2012-08-06 23:34:06)

Как ни был взбудоражен ифрит последними событиями, но даже его развезло к концу ужина так, что спроси его утром, чем их потчевали, он уже и не вспомнил бы, впрочем, как и то, как они добрались до спальни, как разделись и завалились спать, не удосужившись даже забраться под одеяло. И то, зачем? Два огонька рядышком точно не замерзнут.
Проснулся Камиль в самом распрекрасном состоянии духа. Пожалуй, такого не было с тех пор, как его вытянули из кальяна. Да. что там говорить, с тех пор, как засадили, или вернее, вообще. Ну, разве что подобное бывало в те далекие времена, когда он еще был юн, едва отделившись от изначального пламени…
Покружив в безотчетном порыве чувств ненаглядного по спальне, он все же вместе с одеждой напустил на себя важный вид, перед тем как покинуть спальню.
После завтрака, вкусного и сытного – видно, что слуги от души постарались на радостях – влюбленная парочка спустилась в холл, где их поджидала немалая куча из свертков, сундуков и шкатулок. Камиль только языком прищелкнул. - «Если бы я не женился на драконе, то решил бы, что это приданое одной из любимых дочерей шейха».
Такое могло только на повозке уместиться, но со всеми превратностями, поджидавшими путников на Драконьем тракте, пугливая лошадь могла стать серьезной обузой.
«Разве что на своем горбу унести», - ифрит вопросительно посмотрел на Дезире, и тот не замедлил изъявить желание.
Как ни велика была спальня юного дракона, но после появления двоих путешественников вместе с приданым, в ней определенно стало тесно. Гора осела, и часть сундуков с грохотом осела на постель.

Дезире, Камиль ---- Дом Дезире Лотана