Делать было совсем нечего. Покосившись на стол, где был сервирован завтрак, советник решил, что хозяину покоев тоже надо бы что-то оставить. Вдруг он все-таки скоро проснется. С сожалением отставив пустую чашку, Морган потянулся, звякнув браслетами, и потер глаза, которые после сытной еды стали предательски слипаться.
Доминик сосредоточенно писал, и дракон не решился его отвлекать. По себе знал, как трудно переписать все красиво и ничего не напутать. Впрочем, эту работу огненный предпочитал перепоручать канцелярии. "Нет, надо нового помощника найти, а не разрываться на тридцать три дракончика, стараясь успеть везде. Только где ж его найти-то?" Где водятся хорошие секретари, Морган не знал. Да и не надеялся особо, что даже если и найдет кого-то, этот кто-то останется надолго. Работа нервная.
Секретарь, судя по всему, закончил с писаниной и теперь не знал, чем себя еще занять. Уже всерьез опасаясь, что уснет прямо в кресле, огненный посчитал необходимым снова начать разговор. А то очень некрасиво получится - проснется Кассиэль, а у него в покоях мирно посапывает советник по дипломатическим вопросам... И ведь не выгонят, скорее всего, дадут отоспаться. Только сам Морган потом со стыда сгорит. Вместе с креслом, на котором спал.
- Доминик, а у Вас случайно нет знакомых, которым нужна была бы работа вроде Вашей?
Спросил на всякий случай, не надеясь на положительный ответ.

_____________________________________________________
Внешний вид: волосы собраны в высокий хвост, жилетка из тонкой замши цвета ржавчины затянута на груди ремешками, на запястьях по пять тонких золотых браслетов, очень широкие желтые шелковые штаны и мягкие желтые полусапожки

Отредактировано Морган (2011-11-11 10:19:36)

- Что? – Оборотень удивленно вскинул голову на вопрос советника. – Знакомых?
Он начал перебирать в памяти тех, кто хоть как-то подходил заданным условиям.
Киса? А кто знает, где он сейчас, он ведь из конторы ушел раньше меня… И в последний раз я даже не поинтересовался, где его искать… Лэн не любит ответственности…
Но ответить что-либо Моргану не получилось – в кабинет вошел Кассиэль. Лис прикипел к нему взглядом, а пятой точкой к стулу - казалось появление радужного разом затмило все остальное, набросив серый флер на предметы обстановки. И даже огненный дракон отошел на второй план. Сердце вновь затрепыхалось где-то в пятках, воздух вдруг загустел как кисель. Юноша неуверенно улыбнулся в ответ.
- Доброе утро, господин Кассиэль.
Он все же смог совладать с собой, подняться  и ответить на приветствие, о его волнении можно было судить лишь по слегка порозовевшим щекам. Глава Совета выглядел отдохнувшим и посвежевшим, и это радовало. При воспоминании о том, что принесенные советником вести вполне добрые, улыбка Доминика стала ярче. Представлять Моргана было уже как-то не вполне уместно, поэтому секретарь снова сел, решив больше не вмешиваться в беседу драконов.

Фразу о плохо выполняемой работе Глава Совета словно и не услышал. А огненный не стал снова обращаться к этой теме. Раз уж Кассиэль не видит в его проступке ничего страшного, то можно успокоиться, просто сделав выводы на будущее. При упоминании принца снежных эльфов дракон тепло улыбнулся.
- Мы нашли его чуть в стороне от Западного тракта, в заброшенном святилище кьясов. Оказывается, его сопровождал один из стражников Дальет, к которому принц, судя по всему, обратился за помощью, встретив где-то в городе. Одному Его Высочеству, учитывая состояние здоровья, не удалось бы проделать столь долгий путь пешком. Морган вздохнул и продолжил. Может быть, я и ошибаюсь, но у меня создалось ощущение, что принц ушел туда, чтобы там насовсем остаться. И поэтому ничего не сказал телохранителю, сбежал тайно.
Все же Эльюс болен, и окружающие наверняка уже достали его своей опекой. Сам бы Морган тоже попытался сбежать, если бы его родители так пеклись о нем.
- Благодарю, господин Кассиэль, но я на самом деле мало, что сделал. Присваивать себе чужие заслуги советник не собирался. Как и молчать о том, что помимо него, другие дивные принимали участие в поисках. Майрон свел господина вер Аллорию с Этерионом, а наш замечательный маг смог указать точное местоположение принца. А я всего лишь съездил за ним, сопроводив телохранителя Его Высочества.
Да уж, даже не знал расположения заброшенного святилища. Надо бы все же как следует изучить окрестности Дальет. Тут случайно взгляд огненного упал на секретаря, тихо изображавшего, что его тут нет. Мысленно хихикнув, дракон улыбнулся радужному.
- Не будет слишком наглым с моей стороны попросить Вас как-нибудь выбрать время, чтобы вместе слетать к святилищу, осмотреть окрестности? В городе живет не так много кьясов, но думаю, им было бы приятно вдали от родных мест иметь свое святилище, а для этого там дорога нужна или хотя бы видимость ее, чтобы не продираться через лес. И Доминика возьмем, ему тоже интересно будет посмотреть.
"Тактичный дракон, ничего не скажешь... Зато так, наверное, согласится. Ишь как они друг на друга смотрят, неудобно прямо, что мешаю..."
_____________________________________________________
Внешний вид: волосы собраны в высокий хвост, жилетка из тонкой замши цвета ржавчины затянута на груди ремешками, на запястьях по пять тонких золотых браслетов, очень широкие желтые шелковые штаны и мягкие желтые полусапожки

Оборотень прислушивался к разговору, живо представляя себе все в картинках, а недостаток знаний вполне заменяло живое воображение.
Надо же! Как же  это можно? Разве принцу так плохо жить? Жизнь такая удивительная. Нет. Обязательно, обязательно надо, чтобы ему помогли!
Неожиданный вопрос Кассиэля застал врасплох. Секретарь удивленно посмотрел на радужного дракона, потом перевел взгляд на огненного и смешался Он ведь еще совсем не успел вникнуть в расписание Главы Совета, а тут надо что-то решать, и делать это быстро. Брови на подвижном лице оборотня встали домиком, выдавая лихорадочную мысль.
Ужас какой! Но… Эх, ближе к делу, Лис. Наверное, куй железо, пока горячо, и вылазку к святилищу лучше сделать сегодня, поскольку если бы у Кассиэля были какие-то планы, то … То он бы вел себя иначе и не спрашивал.  Если бы Морган не был таким уставшим… Так, из самого срочного, только то, что я переписал, и все, по идее потерпит до понедельника, если я правильно понял. И…
Доминик, прикусил кончик пера, усиленно размышляя, потом пересмотрел бумаги и папки в поисках подсказки. И кажется, наткнулся, но совсем не на то, что искал. До него только сейчас дошло, что разговор вроде бы подразумевал то, что и его тоже возьмут с собой.
Но как же?! – во взгляде Лиса смешалась радость и растерянность. – Если на лошадях, это наверное, долго будет. До вечера не управимся. Нет, скорее всего, они сами полетят. Да, так и быстрее, и надежнее.
Вздохнув, Лис спрятал огорчение и улыбнулся обоим драконам.
- Если господин Морган успеет отдохнуть, то после обеда можно было бы вполне выделить время на деловую загородную прогулку, господин Кассиэль. С документами все в порядке, я успел все закончить. Так что, остается надеяться, что больше ничего непредвиденного не произойдет.

- Я понимаю. - Огненный расстроенно вздохнул. Угадать, что творится в светловолосой голове, можно разве что чудом, а сам принц явно не станет рассказывать и объяснять причины своих поступков. Но Эльюс помимо всего прочего был еще и упрям, так что Глава Совета не напрасно волновался по поводу повторения.
Хотя теперь вся Стража Дворца и Дальет будет на всякий случай во все глаза следить за попадающимися кьясами, особенно за теми, кто покидает городские стены. Мало ли что может еще произойти...
Кассиэль обратился к нему, и Морган улыбнулся, немного наклонив голову.
- Я поговорю с господином вер Аллорией, как только он найдет время для беседы.
Дракон задумался. Решение вопроса о святилище не откладывалось, и это радовало. Если пребывание снежных эльфов в столице станет еще комфортнее, возможно, отношения между королевствами только упрочатся. И кьясы перестанут быть редкими гостями. "Еще бы мне самому время найти, чтобы навестить советника Рааля. Он наверняка может рассказать много интересного..."
Завтрак закончился, все что хотел, советник уже сказал. Пора бы и откланяться, чтобы перестать отвлекать Главу Совета от других важных и нужных дел. Морган плавно поднялся с кресла.
- С Вашего позволения, я пойду. "Пока не заснул".
Попрощавшись с Кассиэлем и Домиником, огненный покинул гостеприимные покои и пошел к себе.

Коридоры замка
_____________________________________________________
Внешний вид: волосы собраны в высокий хвост, жилетка из тонкой замши цвета ржавчины затянута на груди ремешками, на запястьях по пять тонких золотых браслетов, очень широкие желтые шелковые штаны и мягкие желтые полусапожки

Отредактировано Морган (2011-11-18 14:10:36)

Кассиэль проводил огненного, и никто так и не обратил внимания на висевшую на двери табличку с просьбою не беспокоить, которая наверняка сама по себе, как явление из ряда вон выходящее в применении к Главе Совета,  вызывала больше вопросов, чем круглосуточное пребывание секретаря в его покоях.
Что касается самого виновника крутых перемен, то пусть Доминик и подспудно желал, чтобы советник поскорее ушел восвояси, но теперь, когда Морган покинул кабинет, уже успел об этом пожалеть. Он совсем растерялся и не знал, как себя вести, и что делать, оставшись наедине с радужным драконом. Перо в руках уже успело превратиться в неряшливый растрепанный стерженек, и оборотень был готов схватиться за любое дело, чтобы избавиться от неловкости.
- Устроит, - неровно улыбнувшись уголком рта, поспешил заверить Лис Кассиэля, даже не разобравшись, куда тот клонит, но тут же поправился. – Хорошо, давайте отыщем.
Он с готовностью сорвался с места, не задумываясь о том, во что его обрядят. Пусть даже в совсем несуразные и не по размеру вещи. И только на пороге спальни до него дошел смысл сказанного относительно того, зачем это переодевание было нужно.
- Но как же?! – юноша, удивленно хлопая глазами, замер на месте. Мысль о том, что его возьмут с собой, да еще и понесут в воздухе, обдала жаркой волной счастливого страха.
Сам Кассиэль?! Я же никогда не летал!!! Мамочка! А если мне станет страшно?!
Теперь тем более Доминику было все равно, во что его обрядят. Более того, на фоне этих бурных переживаний он совсем забыл, что теплая одежда ему вроде как и ни к чему – стоит только одеться в теплую лисью шубку, да и ноша сама по себе значительно уменьшилась бы…
Сейчас сиявшему благодарностью юноше так хотелось сделать дракону что-нибудь приятное. Очень хотелось, и очень приятное. Да, хоть расцеловать, но сделать первый шаг самому не хватило духа.

- Нет! Не надо ремней! – искренне возмутился оборотень, сжав оказавшуюся в руках куртку.
Подумать только! Лучше в лепешку расшибиться, чем Старейшего спутать. Вот ведь! Как только такое в голову могло прийти!
Юноша, обуреваемый противоречивыми чувствами, закусил внутреннюю сторону губы и глянул на дракона, но даже нахмуренные брови не могли погасить теплого, медового блеска глаз.
Это что же получается? Это все из-за меня… на такое?!
- Я не волнуюсь… - он сделал неопределенных жест рукой, поскольку слов не хватало, они все куда-то подло разбежались, и вместо связной и красивой речи получалась какая-то чушь. – То есть, волнуюсь, потому что никогда не летал… То есть, летал вниз с дерева в детстве. Не поднимался выше крыши. Высота – она манит и страшит, внизу все такое маленькое…
Признавая свою бестолковость, Доминик пожал плечами и, подняв голову, встретился с ободряющим взглядом и улыбкой.
- Я вам верю. И все равно волнуюсь, - произнес  он, когда сошла первая оторопь после такого невесомого поцелуя, что впору гадать  был ли он вообще, если бы не ощущение, что его вдруг с головой засунули в теплую ванну с бульбашками. А как же не волноваться, когда тут такое! Такое!
Забыв о куртке, Лис от неуверенности неловко обнял Кассиэля за шею, уткнувшись носом куда-то в район ключицы. На какое-то время он замер, и, казалось, больше нет такой силы, которая смогла бы заставить отлепиться от дракона, если бы не ехидная мысль, что только полные деревяшки могут вот так стоять столбом.
- Верю… - едва слышно повторил он в плечо прежде, чем немного отстраниться и заглянуть в ставшие серебристыми глаза. Потом, приподнявшись на носки, потянулся к губам.

Кто бы мог объяснить оборотню, почему его так тянуло к этому невероятному мужчине, которого еще вчера он воспринимал не иначе как живой монумент, почти лишенное персонализации олицетворение родного мира.  И теперь, когда Кассиэль осторожно, будто опасаясь сломать, сжимал его в объятиях, то тоже был воплощением мира, его жизнью, его солнцем, только уже наоборот, с иной стороны, другого полюса. И пусть его тянуло к радужному, как мотылька к огню, но никак не получалось понять, как это солнце вдруг обратило внимание на одну из порхающих по цветкам бабочек.
Лис неровно вздохнул, прильнув всем телом, безоглядно предоставляя всего себя в распоряжение Кассиэля, но пока не думая и не смея проявлять инициативу. Лишь кончик языка неуверенно проскользнул по губам радужного от одного уголка к другому. Голова кружилась от тонкого запаха, присущего дракону, и долгого поцелуя, и крутились в ней только обрывки каких-то детских припевок, казалось, не имевших к происходящему ни малейшего отношения: "Раствориться и забыться… И упасть на дно колодца и смотреть на облака"…
Никогда прежде Доминик не испытывал ничего подобного. Он действительно растворялся в кипении крови, смывавшем сознание теплыми сладостными  мурашками, покрывавшими тело, подобно морскому прибою, волна за волной, слизывающему песочную башню на берегу. Его не просто окунуло в эти волны наслаждения, а накрыло с головой, лишая способности думать и дышать. Обволакивающее ощущение близости пробирало изнутри от самого позвоночника, стекая томным жаром вниз живота. Губы оборотня приоткрылись...

Почувствуй себя на лесной поляне, поросшей ландышами.
Доминик с наслаждением потянул носом, зарываясь в цветы, но внезапное осознание того, что рядом никого нет, заставило проснуться. Подушка сберегла следы пребывания своего хозяина, но не сохранила тепла, а он, соня, и не заметил, как ушел Кассиэль. Сквозь, полог, отделявший кровать от остального пространства спальни, пробивался слабый рассеянный свет, значит, день еще не кончился. Тишина, царившая вокруг, намекала на то, что дракона тут нет.
Юноша осторожно потянулся, прислушиваясь к своему телу, которое поторопилось опровергнуть малодушное предположение, что ему снова все приснилось. Нахлынувшие яркие и сумбурные воспоминания привели в такое смятение, что Лис с головой нырнул под одеяло.
Как же теперь? Что будет? Что делать?
Спрятаться от гложущего чувства неизвестности не получилось, и духота быстро выгнала оборотня из постели. Он с судорожным вздохом прижал цветы к лицу и неуверенно улыбнулся. Нежный запах действовал успокаивающе, вселяя, пусть и призрачную, надежду, что все будет хорошо, а остатки здравого смысла настоятельно требовали привести себя в порядок и хотя бы немного успокоиться - собрать разбросанную одежду и помыться.
Зеркала в ванной словно только этого и ждали, множа отражения обнаженного изящного тела  с растрепанными волосами и со свежими следами страсти. Доминик, убрав рассыпанные по плечам волосы, осторожно прикоснулся к багровому пятнышку под ключицей и как будто вновь попал в пьянящий водоворот влечения, окунувший с головой в волны разбегавшейся теплыми мурашками щемящей нежности и еще столько всего, непередаваемого и непроизносимого.
Касси… эль…
Оборотень тряхнул головой в попытке вернуть себе душевное равновесие.
Почему, господин Кассиэль? Почему со мной такое?
Чтобы как-то отвлечься от нестерпимого желания прямо сейчас найти радужного, прижаться, заглянуть в бездонные серые глаза, Лис попытался сосредоточится на подаче воды, и после нескольких безуспешных попыток, его старания все же увенчались успехом – каменная чаша начала быстро наполняться бурлящей водой. И не беда, что чуть теплой, все же не ледяная и не кипяток, как могло бы быть.
Я не дракон! Ведь это неправильно! Я не должен. Я не могу все это вместить…
То хмурясь, то улыбаясь, задумавшийся оборотень безотчетно рассыпал в ванной ландыши и следом сам соскользнул в воду.
Четверти часа хватило, чтобы ароматную и расслабленную негу окончательно вытеснило желание, во что бы то ни стало увидеть дракона. Доминик вытерся и быстро оделся, не заметив, как несколько мелких белых цветочков запутались во влажных волосах.
Сейчас… сейчас…
Больше всего он боялся, что увидит прежнего, хмурого и отрешенного Кассиэля.
Что тогда?! Тогда как Ворон – буду делать вид, что ничего не было.
Оборотень внутренне подобрался, ступая на порог кабинета. Но все его благие намерения вмиг улетучились - стоило только глянуть на склонившегося над бумагами дракона, как желание привлечь к себе внимание, устроиться на коленях или обнять за плечи, лишь бы только Кассиэль поднял на него взгляд и улыбнулся, только ему, одному, стало нестерпимым. Пальцы впились в косяк, и Доминик замер в дверях.
- Еще раз добрый день, - с нервной улыбкой выдавил он предательски севшим голосом.
Мать моя, Лисонька, ну, почему я такой глупый?!

Стоило оказаться в крепких руках дракона, как все терзавшие прежде сомнения мигом вылетели из головы.  Доминик прильнул к груди радужного, и сразу стало хорошо и спокойно. Почти как в детстве, на руках у отца. Нет, еще лучше. Теплее, глубже. Одно он мог признать точно – такого с ним еще не было, но наверное, все когда-то бывает впервые.
– Хорошо. Спасибо, - чуть отстранившись, чтобы заглянуть в серые глаза, кивнул Лис.
Слова ему были не нужны, достаточно увидеть еще одну улыбку, растопившую прежний стылый лед в глазах. Он и сам не мог в себе разобраться и найти слова, способные описать неясные, но захватывающие дух чувства, и сомневался, что даже умудренный тысячелетиями дракон способен найти точные определения  тому, что с ними происходит. Сияющий взгляд говорил куда яснее и больше  - Кассиэлем сейчас можно было залюбоваться.
Легкое, почти невесомое прикосновение губ окунуло в теплую волну нежности. Лис перехватил коснувшуюся его волос руку, и потерся щекой о ладонь, даже не пытаясь сдержать ответную улыбку.
- Я разоспался, господин Кассиэль. Надеюсь, не слишком долго. Уже скоро вечер, а вы хотели полететь за город, - осторожно напомнил он о делах. Хотя возвращаться к ним очень не хотелось, но нагло красть Главу Совета у его обязанностей оборотень не посмел.
Однако я постараюсь, что вы, господин Кассиэль, не засиживались за рабочим столом слишком долго.

- Эх… - оборотень коротко и немного сокрушенно вздохнул, ступая вслед за радужным на балкон. – Вот ведь. Никакого порядка. Вечер уже на носу, про курточку вспомнил, а пообедать наверняка забыл. Прихватить корзинку с едой, да куда уж теперь, на кухню не сбегаешь.
Все не так вышло, как предполагалось, по крайней мере, им самим, но перечить Главе Совета секретарь не решился. Тем более, что от вида раскинувшейся внизу Главной площади захватило дух, и мысли потекли в другом направлении.
Как все переменилось. Мог ли он когда-нибудь предположить, что будет стоять на балконе, на который прежде по праздникам среди прочих дивных с восторженным нетерпением взирал снизу вверх в ожидании появления Главы Совета - символа Мира, такого великого, такого далекого… И совсем недавно, в День драконьего танца так же смотрел с по-детски наивной надеждой, что в этот раз Кассиэль вдруг обернется и полетит… Всего каких-то три дня назад, а казалось, прошла целая вечность, и тот прежний Лис, пришедший на праздник вместе с родителями, братом и сестрой, так и остался, там, на площади...
Доминик не спешил расставаться с этими мыслями, чтобы не впустить в душу страх перед неведомым – ведь ему впервые предстояло подняться над землей. Он оторвался от перил и повернулся, с восхищением глядя на преображенного дракона, чья темная чешуя в свете клонящегося к вечеру солнца переливалась всеми цветами радуги. Немного помедлив, Лис протянул руку, осторожно коснувшись чешуйчатой лапы, улыбнулся и шагнул навстречу.
- Я не боюсь… - прошептал он, пытаясь справиться с охватившими противоречивыми чувствами – какая-то часть его рвалась в небо вместе с Кассиэлем, наполняя душу ликующим предвосхищением полета, а другая твердила о глупом безрассудстве и готова была задать стрекача со страха.

Кассиэль, Доминик - Западный тракт. Лесной пруд неподалеку от Далет

По пути в Замок многие встречные оглядывались - шутка ли, увидеть Главу Совета,  шествовавшего по улице как простой дивный. Если Дальет такое и помнил, то наверняка на заре своего существования. На Лиса вновь навалились прежние страхи, что старые стены украдут у него нового Кассиэля, и от этого он всю дорогу нервно покусывал нижнюю губу, пытаясь отвлечься и настроить себя на рабочий лад, так что, пока они добрались до покоев, на ней вспухла парочка мелких ранок.
Табличка с надписью «Не беспокоить» на двери вызвала легкую оторопь, заставляя гадать, кто и когда ее успел повесить. Оборотень покосился на Кассиэля, но тот занятый единорожкой, похоже не обратил внимания, и юноша, с сожалением вздохнув, незаметно снял ее и отбросил в угол коридора прежде, чем войти в кабинет. Стоило притворить дверь за собой, как все произошедшее за чертой города стало казаться сном – началась суета, пока дракон определял судьбу мальчика, и в кабинете толклись слуги, Доминик успел попросить, чтобы принесли поесть и приютился в уголке на своем стуле, чтобы не путаться под ногами.
Да, выходные кончились, и надо было приступать к выполнению непосредственных обязанностей. В памяти всплыли слова дракона, произнесенные вскоре после того, как он только представился: "Обычно, за завтраком или после него, Рикаэль делал для меня краткую сводку событий прошедшего дня. Потом мы вместе составляли план неотложных дел и приступали к работе".
Где ты сейчас, Рикаэль? Наверное, хорошо тебе отдыхается. Как все… - юноша вздохнул, ожидая, когда все разойдутся, и с огорчением сознавая, что вот она – жизнь Главы Совета, состоящая из первоочередных, второ- и третьестепенных дел с утра до вечера, а то и допоздна. И он просто не имеет права посягать на заведенный порядок.
Зато, ведь, вместе.
После того, как ребенка передали под опеку старшего единорога, часы на замковой башне пробили без четверти одиннадцать.
Очередной стук, и Доминик дернулся к двери со словами. – Я открою.
Как он и предположил, это принесли завтрак. Забрав поднос у слуги, оборотень водрузил его на стол, решая очередность – обоим привести себя в порядок после блужданий по лесу, и потом поесть, или сначала позавтракать, а потом все остальное. Напомнивший о себе голод, поддавшись на ванильные провокации, оказался самым веским доводом.
- Господин Кассиэль, прошу к столу, - немного расслабившись от успокаивающего ощущения, что хоть на время они остались наедине, Лис улыбнулся, скорее глазами, и, сняв салфетку с подноса, принялся разливать горячий кофе по чашкам. После каши в лесной избушке булочки с ванильным кремом казались самым изысканным лакомством. – К сожалению, сводку событий я сделать сегодня не смогу. Но первым неотложным делом после завтрака будет душ. А потом надо отнести казначею отчет.