Шум и гвалт постепенно стихал. Рыжий трактирщик, который поначалу резво так покрикивал, обороты сбавил, а как начал разговор со стражником, так вообще сладко запел. Шейр на это только головой покачал. Видать так же не очень хотелось лису, чтобы стража ошивалась возле заведения дольше, чем это необходимо.
«Что же ты задумал, рыжий пройдоха? Решил с нас плату урвать? Так мы твою таверну не разносили… стекла не били…»
Мертвяка тоже общими усилиями упоили. Только вонь паленого мяса и осталась, забивая обоняние, да так, что барс едва удержался, чтобы не выблевать на землю остатки давнего завтрака-обеда. А учитывая, как его поволокли в означенную таверну…  От тряски порезанная рука снова заныла и оборотень поморщился, бережно баюкая ее.
Недолгое путешествие на чужих руках завершилось, и барса бесцеремонно плюхнули на пол рядом с росомахой, которому было совсем худо. Все же барс сильно подрал его своими когтями.
- Давай сюда, растяпа! – рявкнул Шейр, выхватывая у служанки ворох тряпья. – Че так долго?! Он же едва кровью не истек…
Рыжий придвинулся к росомахе, разрывая тряпки на полосы. Темные глаза вопросительно взглянули на мужчину.
- Ты позволишь?
И не дожидаясь ответа, склонился над бывшим врагом, начав старательно вылизывать раны, вычищая их шершавым языком, прежде чем начать перевязку.

_______________________________________________________________
Одет: брюки из оленьей кожи и такая же свободного кроя рубаха на шнуровке и разрезами по бокам, ныне представляющие собой живописные лохмотья; пояс с ножнами, в которых находился охотничий нож; мягкие полусапожки без каблуков, на гибкой подошве. Грива роскошных рыжих волос в беспорядке рассыпана по плечам и спине, спутана. Черная прядь на правом виске выделяется в общей массе огненно-рыжих волос.

Смысл вопроса рыжего оборотня пробился через затуманенное сознание, как через толстый слой пуха, но когда все же достиг цели, единственный глаз широко распахнулся от удивления. Сам бы он давно перышки почистил, шерстку вылизал и свалил, если бы ноги носили.
Вон, как трактирщик поглядывает, точно задумал-затеял что-то…
Впрочем, его согласия никто не спрашивал, и  Тэйну оставалось только откинуться затылком на стену, и мелко вздрагивать, когда горячий язык проходился по ране. Он уже был близок к той грани, за которой все равно, что бы с его телом не делали, лишь бы … или туда или обратно. Откат после драки сплавлялся со слабостью, поддерживая в состоянии легкой эйфории и не позволяя отключиться. А стоило только прикрыть глаз, как рядом что-то изменилось, произошла перестановка тел, и его начали тискать.
- Эй, вы чего удумали а? Не буду я пить всякую дрянь! Аааа!!!
Карья замотал головой, но слушать его, конечно, никто не стал. Здоровенный орк навис сверху, и крепкая пятерня обхватила подбородок.
- Нам падаль в таверне не нужна, и так смердит много.- Зеленокожий, грозя выдавить зубы, стиснул пальцы так, что челюсти открылись сами собой, и противное зелье обожгло глотку. Пойло лилось, и приходилось сглатывать, пока остроухий маг не решил, что с него хватит. Росомаха  снова попытался вырваться, но держали его крепко и не отпускали, да еще в рот сунули плотно скрученную тряпку. Поначалу ничего не происходило, и он уже вроде вздохнул с облегчением, но потом по жилам разлился жар, будто в раны плеснули кипятком, и тело скрутила судорога, а перед глазами поплыли темные круги. Тэйну казалось, что его вязало в тугой узел целую вечность прежде, чем сознание отключилось, и он впал в благословенное забытье.

Отредактировано Карья Тэйн (2012-06-01 10:26:28)

Что-то недовольно бормоча и хмуря суровые лица, охранники за шиворот оттащили барса от темноволосого парня, а затем плотно зафиксировали того у лавки. Зальцек, оставив его заботам эльфа, осторожно усадил на ближайшую скамью рыжего оборотня, который пострадал куда меньше своего противника, по крайней мере, внешне. Много крови на раненой руке, да лицо перемазано -  и то не в своей. Ну и общая помятость, хотя змей мог бы поклясться, что сам сейчас выглядит не лучше.
«Лечение», несмотря на всю свою неприглядность,  оказалось достаточно эффективным, и раны на животе парня начали затягиваться, едва забившийся в конвульсиях дивный окончательно стих, проваливаясь в глубокий обморок. Теперь можно было не переживать за то, что по дороге из него выпадет что-нибудь жизненно важное…Зальцек замотал головой, слишком ярко представив себе жутковатую картину. Стоило поблагодарить эльфа хотя бы за то, что такого уже точно не произойдет.
-Спасибо, - негромко сказал он Винс’ору, а затем ловко, совсем по-змеиному вклинился перед одним из охранников и взял безвольное тело на руки. Сумка многим уступала по весу молодому здоровому парню, но, прикинув свои возможности и расстояние, наг решил, что сил у него все-таки хватит. На одного точно.
- Двоих не потяну, - коротко сообщил он барсу. - Сами идти сможете?
Собственно говоря, куда идти, ему было уже все равно. Пока орки задумчиво почесывали в затылке, ожидая, очевидно, дальнейших указаний от своего работодателя, а тот временно не проявлял никакой заинтересованности в виновниках погрома, было самое время дружно покинуть место событий. А в каком направлении – не суть важно. Если чудодейственное средство оправдает ожидания, помощь целителей темноволосому может и вовсе не понадобиться…

Отредактировано Зальцек (2012-06-04 14:18:23)

Пара дюжих охранников подхватила его под руки и оттащила прочь от росомахи. Оборотень поначалу вызверился, зашипев сквозь стиснутые зубы, когда жгучая боль пронзила покалеченную руку. Орки не страдали деликатностью, а потому не стремились действовать осторожно. В глазах вспыхнул фейерверк ярких огоньков, а сам барс задохнулся от боли.
Пока Шейр приходил в себя, остроухий маг сунул под нос недавнему противнику флакон и принялся отсчитывать глотки. Росомаха глотнул, захрипел, судорожно выгнувшись. Эффект от лекарства оказался… пренепреятнейшим.
Локхони поглядывая на дергающего парня, размотал тряпки и принялся зализывать собственную рану. Пока суть да дело… может и удастся залечить порез собственными силами. Краем глаза он заметил, что стражник благополучно откланялся, не забыв предупредить хозяина таверны, что наведается еще раз попозже. Короче постепенно толпа зевак рассосалась, оставив только помятых драчунов да остроухого со змеем, который надо сказать выглядел подозрительно знакомо.
- Да, думаю, что смогу… - пробормотал Шейр, постаравшись придать своему телу вертикальное положение. Получилось, но плохо. – Кажется я вас знаю… Только вот не помню откуда… Вы уж очень знакомо выглядите… - он задумался. – Кажется, вы мой сосед… Наверное…
Пока оборотень силился вспомнить, с какого перепугу он решил, что змей ему знаком, эльф закончил возиться с росомахой, которого тут же подхватил на руки досужий змей, и протянул флакон с гацким зельем ему. Шейр посмотрел на склянку, потом сделал маленький глоток, потом еще один.
Зелье обожгло глотку, раскаленной лавой прокатившись по пищеводу и ухнув в желудок. Барс задохнулся, подавившись и закашлявшись. На глаза навернулись слезы.
- Ну и мерзость же твое зелье, остроухий… - выдавил Локхони, хватая ртом воздух. Неприятные ощущения довольно быстро сменились легким опьянением. Мир поплыл, утратив четкость. В голове повис плотный туман. – Ну что, потопали отседова…
Барс медленно встал и тут же ухватился за стену, потому как его вдруг нещадно повело в сторону. Мир вокруг него обрел подвижность, покачиваясь из стороны в сторону, словно оборотень находился на палубе взбесившегося корабля, а не на твердой земле.
- Ну что, двинулись… пока этот лис чего не удумал. – прошептал Локхони, выждав, пока мир перестанет качаться и придет в относительную норму. Он отлепился от стены и сделал осторожный шаг. – Чтоб тебе ни дна, ни полушки!
Мир снова закачался, и рыжий, потеряв равновесие,  завалился прямо на змея, державшего на руках обеспамятевшего росомаху.

_______________________________________________________________
Одет: брюки из оленьей кожи и такая же свободного кроя рубаха на шнуровке и разрезами по бокам, ныне представляющие собой живописные лохмотья; пояс с ножнами, в которых находился охотничий нож; мягкие полусапожки без каблуков, на гибкой подошве. Грива роскошных рыжих волос в беспорядке рассыпана по плечам и спине, спутана. Черная прядь на правом виске выделяется в общей массе огненно-рыжих волос.

Трактирщик чуть ли не с заверениями вечной преданности и любви выпроваживал стражника из таверны, но дослушать его словоизлияния полукровке не довелось. Рыжий оборотень после принятого ощутимо взбодрился и изрек. Винс недовольно поджал губы, когда услышал вместо благодарности неуважительное обращение. – «Йорст! Я ведь не родниковой водичкой их поил! Спасибо хоть кто-то сказал»?!
Сегодня как будто все сговорились испытать на прочность его терпение. Еще и Зальцек! Куда это он раненого тащить собрался? В Академии этот хлам не нужен! Ах, ты ж!!! Такой тихий милый подмастерье. Ага. Сейчас. Держи карман шире!
«Да что он себе позволяет?! - студент онемел от наглого шепота. - Я что не в состоянии сам решить свои проблемы?! Да, если… Если надо, я эту таверну вместе с трактирщиком куплю!!!»
Но справедливости ради хотя бы про себя стоило признать, что тут он загнул - раздобытого серебра вряд ли хватило и на половину.
Таэ покосился в сторону хозяина таверны. Стоило рыжему трактирщику отойти вглубь, как опознанный Зальцеком сосед вместо того, чтобы мирно спать, или идти вон, снова устроил свалку, на какое-то время перегородив выход. А дальше «милый» подмастерье превратился в здорового змея с лапами, нагло так посмотрел и выскользнул на улицу, умыкнув с собой не только знакомого оборотня, но и злополучную сумку. Не дерни полуэльф в попытке остановить Зальцека раненого за ногу, так двоих и уволок бы.  Перепрыгнув через распростертое на полу тело, Винс кинулся следом за беглецом.
- Стой! Стой, кому говорю!
Но куда там. Поди, поймай шуструю змею на улице. Неожиданно Винс остановился и, гордо скрестив руки на груди, крикнул вдогонку. – Давай. Беги. И скажи спасибо, что я тебе хвост не подпалил. О краже сумки я доложу в стражу.

Винсор, Зальцек, Шейр ---Улицы Боглаха

Отредактировано Винс'ор Таэнатэ (2012-06-05 21:55:38)

Как и говорил полукровка, оборотню еще полагалось час-два поваляться в отрубе, но видимо вечная настороженность бродячего существа не давала расслабиться полностью даже в этом состоянии, так что слова Лиса пролетели мимо сознания, а вот шаловливые ручки, шарившие в одежде, вернее в том, что от нее осталось, заставили предпринять попытку поймать карманника и одновременно приоткрыть глаз. Второй тоже открылся, немногим позже того, как от прикосновения к запястью трактирщика пробрал озноб.
Все тело болело. Во рту, словно кошки нагадили, но вопреки ощущению, что он проснулся с хорошего похмелья, раны больше ничем о себе не напоминали.
- Хочешь приласкать, милок? – проскрипел росомаха, с усилием фокусируя взгляд на обманчиво-невинных глазах рыжего оборотня.  – Спасибо. Я не в юморе.
Он попытался сесть, и это у него получилось со второй попытки. Тяжелая голова кружилась, но все это было мелочи по сравнению с той тьмой, откуда удалось выбраться. Карья привалился спиной к дверному косяку.
- Лучше бы воды принес, - буркнул он и начал проверять, осталось ли у него что-либо из ценностей  после отключки или успели вычистить подчистую.

Тэйн бы пошутил, но уж больно муторно было после проглоченного зелья, так, что аж язык к небу прилипал и в трубочку скручивался одновременно. Да и то, что денег в поясе не обнаружилось, желания похихикать не прибавило. Только кто  это сделал, поди, разбери, или рыжий успел вытрясти (а то с чего бы так мягко стелить начал, хоть взглядом дырку прожечь готов), или кто до него, но чего уж после драки кулаками махать, спрашивается?
- Гхрр… - когда ловкие пальцы пробежались по коже, кашлянул росомаха, не считая нужным упоминать о засапожнике, коли речь о другом, - ножа не было, когтями рыжий полоснул.
И то дело, был бы вместо когтей клинок, точно к праотцам уже отправился бы.
- Да уж, повезло, - с этим оборотень спорить не стал. Да и вообще, с чем спорить? Уж больно ласково хозяин привечает. С чего бы? Какой еще интерес с него поиметь надумал?
Карья жадно припал к кружке, ни мало не заботясь тем, что вода стекает двумя тонкими ручейками по углам рта. Наверное, никогда прежде прозрачная тепловатая жидкость не казалась такой восхитительной и чудесной. Но последние слова рыжего озадачили, и пытаясь обмозговать ситуацию, Тэйн растягивал последние глотки.
Спать – оно, конечно, хорошо, но где это видано, чтобы трактирщик бесплатно на боковую укладывал? Этот, сразу видно, своего не упустит. А платить-то не чем.
Ндааа… задачка…
- Вот, спасибо, удружил, - отдышавшись и утершись рукой, произнес он.  – Может, я того, пойду?
Росомаха, собравшись с духом, попытался подняться на ноги. Штормило малеха. За пьяного сойдет, а там где-нибудь в парке отлежится и на свежую голову решит, куда податься.
Хорошо бы, да… Только прохвост этот явно что-то задумал. А если задумал, значит, не выпустит. А если не задумал, то выпхает сейчас с миром.

Росомаха только высунул нос за порог, как, вцепившись одной рукой в дверной косяк, торопливо прикрыл второй глаза от яркого до рези полуденного света - причудлива игра дровских зелий.
Может, и впрямь стоит прислушаться? Дело говорит рыжий, хоть и лукавит.
Сознание выкидывало странные коленца – тут соображало, а тут мимо пропускало, причем то, что пропускало, можно было уловить, но не понять.
- Мы уже познакомились? – росомаха обернулся на голос и мотнул головой, отчего чуть не улетел на пол.  – Странно, не припомню.
Долгие увещевания трактирщика, казалось, пролетели мимо ушей, и Тэйн лишь непонимающе хлопал глазами.
- Ээээ… Неее…. Ага… Нууу…. - местами он все же пытался вставить если не слово, то звук, хотя понять, что к чему относилось, без полбутылки было решительно бесполезно. Хотя обвинение в погроме даже в таком состоянии оборотень счел за поклеп, но вида не подал - лучше дурачком прикинуться. А вот в том, что от одежды остался наряд из полосочек, тут уж точно не попрешь. Можно, конечно, перекинуться и за город, на волю, но для этого и впрямь, отлежаться, окрепнуть надо. - Спаааать!!!
А тут на шару предлагают со всеми удобствами.  Пеньком надо быть, чтобы отказаться. А что за это трактирщик с него может поиметь, кроме рванья? Разве что отработать заставит. Ну, это пусть попробует еще. Бабка надвое гадала. А если сговориться, то и поработать можно. Но на носу же написано, и даже не эльфийскими рунами, что рыжий - пройдоха прожженный.
Так интерес же ж, и на интерес.
- Но если с душой… - Карью в очередной раз повело и, чтобы удержаться на ногах, он повис на плече трактирщика. – Упс… Прости, сердешный. Так как, говоришь, тебя зовут? Я, видать, запамятовал. Голова гудит, - он попытался себя уравновесить, не выпуская плеча. - Уговорил. Внимаю.

Так, платить нечем за великодушное гостеприимство. И то, что рыжий сам признался в умении облегчать карманы,  как раз не исключало его из числа причастных к воровству подозреваемых. Может, останься тут, удастся денежки свои вернуть, или чужие прихватить, но хозяин – далеко не лопух,  за нос водить вряд ли даст, и вокруг пальца круги нарезать не заставишь. Самому бы не попасться - слова про «сочтемся» он хорошо расслышал, и то что имени своего хитрый оборотень так и не назвал - тоже. Но в любом случае койка лучше, чем набитый соломой матрас в городской тюрьме.
- Да не морщу я… А может, и морщу, оттого, что муторно. Так что, где там твоя койка, любезный хозяин? И с удобствами, штоб морду помыть, в порядок себя привести. А то такой оборванец еще репутацию заведения подпортит, - стараясь связно излагать свои мысли ответил росомаха, чтобы трактирщик не подумал, что он уже такой, как потребно, хотя на самом деле продолжало покачивать и, выпустить довольно крепкое на ощупь плечо рыжего оборотня казалось чреватым падением. За это же плечо он слегка подтолкнул рыжего, давая понять, что лучше выполнить обещанное. Ноги – дело хорошее, особенно, когда они крепко стоят на земле, а сейчас уж очень тянуло в горизонтальное положение. - Сдается мне, от такого красавчика так просто не уходят, - пробормотал он под конец.
Комната на втором этаже, куда он попал почти в обнимку с хозяином таверны, преодолев показавшуюся слишком крутой лестницу, оказалась довольно опрятной, обставленной немногочисленной но крепкой дубовой мебелью.
- Прям, хоромы, - обведя помещение тяжелым взглядом, поделился своим впечатлением Тэйн. – И почто мне такая честь? Ох, не к добру, видать.
Но идти на попятный уже было поздно, слишком много препятствий в виде лестницы и зала таверны теперь отделяло его от свободы. Разве что отоспаться и сигануть в окно. Но чутье подсказывало, что этот выход тоже мог оказаться обманкой.