- Чтоооо?! – взвыл оборотень, услышав озвученную торговцем сумму. – Да ты в своем уме?! Твоим дохлым птичкам красная цена десяток серебренников! Ишь чего удумал! Золото ему подавай! Да я на эти деньги и твоих куриц, и тележку, и тебя в придачу купить могу!
Шейр был возмущен до глубины души. И оскорблен тоже до глубины своей кошачьей многострадальной души. Этот мерзкий торгаш смеет требовать с него, -  вы только представьте себе! – золото! ЗОЛОТО! Да как он смеет. Барс уже собрался начистить охотнику морду, но тут его ловко приподняли и усадили на землю, как оказалось, подле того самого змея,  который был удивительно знаком на рожу и которого Локхони никак не мог вспомнить.
- Продашь? Я те продам! Я те так продам, что не скоро забудешь, ящерица бесхвостая! – вызверился Шейр, однако благоразумно остался сидеть там, куда его усадил наг. – Попахивает? Что вы говорите?... – оборотень принюхался, втягивая воздух раздувавшимися от возмущения ноздрями. И правда, к нежному аромату свежей дичи примешивался… мерзкий запах разложения и гнили. – А ведь верно… Эльф дело говорит… Ты что, смеешь торговать гнилой дичью, мерзавец? Так еще и требуешь возмещение убытков. Чтобы я заплатил золотом за заведомое гнилье?! Да ты в своем уме?
Оборотень даже позабыл о том, что еще совсем недавно буквально умирал, терзаемый сухими спазмами. Подорвавшись с земли, барс принялся озираться, выискивая взглядом дежурный патруль.
- Вот я сейчас стражу вызову… Будет тебе и золото. И возмещение убытков. И ночка в тюрьме.

_______________________________________________________________
Одет: брюки из оленьей кожи и такая же свободного кроя, рубаха на шнуровке и разрезами по бокам, ныне представляющие собой живописные лохмотья; пояс с ножнами, в которых находился охотничий нож; мягкие полусапожки без каблуков, на гибкой подошве. Грива роскошных рыжих волос в беспорядке рассыпана по плечам и спине, спутана. Черная прядь на правом виске выделяется в общей массе огненно-рыжих волос.

- Кто падал, тот и платит, - отрезал змей, демонстративно поправляя ремень от ножен и одновременно подтаскивая упирающегося мага ближе к себе, словно вожделенную добычу. В конце концов, когда он соглашался на бескорыстную помощь, то никто не предупреждал его о незапланированных расходах в пользу посторонних дивных, не следящих за своим пьяным языком. Они и так довели аптекаря практически до дома, чтобы лимит добродетели на этом полостью себя исчерпал, и наг мог со спокойной совестью снять с себя всю ответственность за рыжего забияку.
Лазоревым кончиком хвоста Зальцек поплотнее надвинул капюшон на искаженное гневом лицо эльфа, а за тем взвалил того себе на свободное плечо. И плевать, что несколько пар любопытных глаз немедленно уставились на них, хотя до этого, кажется, зевак больше интересовал спор между торговцем и оборотнем, решавшими, кто из них и для каких целей стражу позовет. Не повод это церемонии разводить. Студент, ядовитому языку которого позавидовала бы любая гадюка, так будет меньше возмущаться - змею только этого и надо.
Время наверняка уже давно перевалило за обед, а маг еще не кормленный, злой, и, справедливо рассудил Зальцек, абсолютно не расположенный к помощи страждущим хладнокровным существам. Исправлять ситуацию было решено немедленно и как можно более эффективно, тем более что стражники, на которых так рьяно показывал торговец, уже заинтересовались происходящим и неспешной походкой приближались к источнику шума, то есть, к ним.
- Пожалуй, пора нам, госссподин, - особенно выделяя последнее слово, прошипел наг.

Хитрый наг, едва запахло жареным, тут же постарался переложить ответственность на чужие плечи, предпочитая прихватить с собой полукровку да смыться. Что он и сделал. Надо сказать весьма ловко сделал, бросив одурманенного зельем оборотня на произвол судьбы.
- Ну вот… - расстроено протянул Шейр, небрежным движением головы убирая рыжие патлы с глаз. – Упер остроухого, а я даже спасибо ему не сказал… лапа-то ведь зажила поди.
Он, позабыв о страже, принялся осторожно разматывать лохмотья, которыми была перевязана рука и которые еще утром были добротной рубахой. Лоскуты ткани падали на мостовую, но оборотень не обращал внимания на это, занятый рассматриванием свой многострадальной руки, которую изрядно пропорол росомаха своим ножиком.
-Знатное зелье… - мурлыкнул барс, проводя кончиками пальцев по рваному шраму. Это было все, что осталось от безобразной раны. – Чую, что к следующему утру и шрама не останется… Чудно.
Сжав пару раз пальцы в кулак ,и не обнаружив никаких болевых эффектов, Локхони изволил перевести взгляд на недовольного барсука, который старательно читал ему мораль насчет запахов.
«Ну-ну, расскажи об этом кому-нибудь другому, дорогуша… Я и без тебя знаю, что дичь твоя не первой свежести. И не надо мне тут заливать про то, что она еще утром беззаботно порхала по деревьям…»
- Значит, говоришь, дичь твоя наисвежайшая и еще совсем недавно по лесу бегала? – промурлыкал снежный барс, приблизившись к тележке и раздувая ноздри. Рыжий обошел тележку  по кругу, остановился, проводя ладонью по деревянным бортам и чувствуя, как пальцы кусает холод. – А зачем тогда охлаждаешь, а? Ишь обвешался морозилками… Раз примораживаешь, значит,  не все так чисто,  как ты расхваливаешь… - Шейр, сокрушенно покачал головой. – Но я так и быть заберу у тебя твой товар вместе с тележкой, скажем… - он постукал изогнутым когтем по губам, словно раздумывая, - скажем за три золотых…

_______________________________________________________________
Одет: брюки из оленьей кожи и такая же свободного кроя, рубаха на шнуровке и разрезами по бокам, ныне представляющие собой живописные лохмотья; пояс с ножнами, в которых находился охотничий нож; мягкие полусапожки без каблуков, на гибкой подошве. Грива роскошных рыжих волос в беспорядке рассыпана по плечам и спине, спутана. Черная прядь на правом виске выделяется в общей массе огненно-рыжих волос.

-Я ошалел?! Это ты совсем сбрендил, дорогуша! – рявкнул оборотень. – Ты совесть-то поимей, барсучий выкормыш! Да твоим цесаркам облезлым красная цена два медяка! А ты смеешь золото требовать?! Совсем оборзел, торгаш проклятущий! – Шейр разбушевался не на шутку.
Претензии торговца были необоснованны. Да и стоимость чересчур завышена. Где это видано, чтобы за шесть золотых скупать тухлый товар.
«Вот же урод еб*тый. Ты мне еще стражу позови, скотина… Что?! Уже зовешь? Да как ты смеешь, щенок?!»
Барс услышав вопли охотника, резко развернулся, краем глаза успев заметить, как патруль, проходивший мимо, резво так развернулся и почапал прямо к ним.
«Вот же дерьмо! Только стражи мне не хватало сегодня для полноты счастья…»
Локхони, сделав морду кирпичом и сложив руки на груди, с едкой насмешкой и презрением в темных глазах, наблюдал, как барсук проливал слезы на груди рослого орка, жалуясь ему на тяжкую судьбу да вселенскую несправедливость.
- Эй, ты ври да не завирайся, красавчег! – прошипел оборотень. – Твоей добычи красная цена три золотых. Да и этого, пожалуй, многовато будет, учитывая, что товар твой не первой свежести. Вон как морозилки-то шуршат… Скоро в ледышки все попревратится-то…
Он приблизился к страже,  насмешливо улыбнувшись, прошипел.
- Или три золотых, или забирайте в Башню, господа стражники. Больше означенной суммы я платить не буду…

_______________________________________________________________
Одет: брюки из оленьей кожи и такая же свободного кроя, рубаха на шнуровке и разрезами по бокам, ныне представляющие собой живописные лохмотья; пояс с ножнами, в которых находился охотничий нож; мягкие полусапожки без каблуков, на гибкой подошве. Грива роскошных рыжих волос в беспорядке рассыпана по плечам и спине, спутана. Черная прядь на правом виске выделяется в общей массе огненно-рыжих волос.

На костистом лице Крассиуса отразилось мрачное удовлетворение. Поистине, при всей его слабости к оркам - была таковая, что поспорить - к этому он испытывал поистине нежные чувства. Орк был УМНИЦА! Умница, как и все, кто на его стороне.
- Три так три, - примирительно, подняв руки, ответствовал Крассиус. - Господин стражник прав, как и всегда.
Он аккуратно отложил помятых фазанов, встряхнул, смахивая с них занесенную рыжим грязь, и оценивая ущерб. Что ни говори, а он был даже и поменьше, чем назначенная барсом и стражником цена. Тяжело вздохнув, Крассиус завернул в бумагу помятый товар, - несколько связок фазанят, внушительный кусок оленины и крупную цесарку, на которой тот тоже потоптался, выбираясь из тележки барсука. Теперь цена сходилась. В общем-то, половина тележки ушла за просто так.
- Пожалуйста, - невозмутимо произнес он, вручая барсу свертки, и подставляя ладонь под монеты. - Заходите еще... через пару недель я снова приезжаю, - Крассиус оскалился, демонстрируя клыки. - С кроликами. Могу и живого изловить, если кому требуется...

Отредактировано Крассиус Финн (2012-06-21 17:59:19)

Крассиус невозмутимо-благодушной ухмылкой проводил вихляющий зад барса. Наблюдать за его телодвижениями, кривлянием перед стражей слушать непрекращающуюся возмущенную болтовню - все равно, что смотреть бесплатное цирковое представление. Более того, за это приплачивали ему самому!
Впрочем, симпатии барс не вызывал и теперь... Крассиус и стражник проводили его долгим и мрачным взглядом до самых дверей аптеки. Крассиус подумал о том, что стоило бы ему одеть повязку или капюшон, прежде чем он пойдет закупать лекарства в следующий раз.
- Шуба из него вышла бы лучше, чем покупатель, - пробормотал он и небрежным движением сгреб монетки в ящичек, служивший кассой. - Благодарю вас, начальник, - он обернулся к орку, наградив его восхищенной и почти влюбленной улыбкой. - Без вас и вашего неусыпного наблюдения мы бы остались беззащитны.
Некоторое время барсук и стражник переговаривались еще, чуть ли не за руки подержались, и орк с отрядом двинулись дальше по улице, оставив Крассиуса наедине с половиной тележки дичи. "Дурацкий барс, не успею за сегодня распродать..."
Безостановочно ругаясь под нос, Крассиус снял колеса со стопора и шустро покатил тележку в сторону ближайшей таверны. Если он поднажмет, то успеет еще продать в таверну мясо, закупиться необходимым и отправиться обратно на попутной телеге.

================>Сам не знаю куда

Отредактировано Крассиус Финн (2012-07-03 13:07:06)

Пока девушка одевалась, Вольф тоже поторопился собраться, чтобы не оставлять ее одну надолго. Судя по виду Аеланы, для нее эта "новость" оказалась большим шоком. Если задуматься, то волк понятия не имел о жизни капитана, о ее родных. Да и не было повода раньше интересоваться.
Стражник шел за барсом, которая едва ли воспринимала его присутствие. Один из Стражи, уже прибывший на место происшествия, заметил их издали и кивнул. Вольф кивнул в ответ, приглядываясь и принюхиваясь. Как всегда, собралась толпа любопытствующих. Оборотню всегда было странно, что может привлекать в смерти. Или этим мирным обывателям нечем больше пощекотать себе нервы, только видом чужой крови? Стоят ведь и не уходят, несмотря на попытки их прогнать. Пока глазел по сторонам, пропустил момент, когда Аелана кинулась на какого-то бедолагу, невовремя распустившего язык. Ругнувшись, волк бросился следом, не особо церемонясь, ухватил барса поперек тела и оттащил в сторону, держа крепко, чтобы не вырвалась.
- Тихо, тихо, не надо... Не марай руки об идиота.
Не хватало еще, чтобы болтун жаловаться начал. Капитану и так нелегко. Насильно полууведя-полуунеся девушку в дом, Вольф отпустил ее только тогда, когда прочно закрылась дверь.
- Отдышись и мысли здраво! А я рядом побуду.

Капитан опустилась на пол, что Вольфа, надо сказать, удивило. Не ожидал, что Аелана так быстро перейдет от желания убить кого-нибудь к апатии. А с другой стороны, когти убрала, уже хорошо. Обидно было бы быть располосованным на тряпочки только за то, что хотел не дать натворить глупостей. Сев на корточки рядом, волк передернул плечами.
- Сейчас не имеешь, когда навалилось, но пройдет немного времени, и ты со всем разберешься, постепенно.
Утешать он не очень-то умел. Когда расстраивался феникс, искры летели во все стороны, и шуму было столько, что слова говорить, только зря время терять.
- Не хочешь видеть, не увидишь, если даже они где-то есть. Никто не заставляет тебя звать их на похороны. Сообщишь потом и хватит с них. Раз уж они не появлялись при его жизни, чего ради нужно их присутствие при смерти?
Наклонившись, стражник, насколько мог бережно, погладил барса по волосам, убирая от лица.
- А дом... Постоит закрытым, пока не придумаешь, что хочешь сделать. Он же дом, не протухнет и не испортится. Решишь, подаришь кому или в аренду сдашь. А что, хорошие деньги можно получать.
Проблемы надо решать по мере поступления, так он всегда думал. А первоочередное сейчас - похороны. Остальное можно отложить.
- А ведь тот ублюдок прав. Я не уследила, Вольф...
- Не смей так думать! - Даже зарычал от злости и возмущения. - Он был взрослый дивный, не калека. Это было его решение, и твое присутствие ничего бы не смогло изменить.

- А оно тебе нужно, его имущество?
Стражник недоуменно наклонил голову к плечу. Есть же свой дом, в нем есть вещи. Не особо роскошно, но ведь и Аелане не нужен дворец вроде бы. Даже дорогих украшений на ней никогда не видел. Хотя, может быть, это она на работе не одевает, а в "неформальной" обстановке не видел.
- У тебя своя жизнь, ты ему не нянька... - Вздохнув, Вольф поднялся на ноги. - Помогу.
Все лучше, чем в Башню тащиться. А так и причина есть оставаться - в расследовании помогает. Да и барса одну не хотелось оставлять. Ни разу не видел девушку такой расстроенной.
От обилия бумаг кружилась голова, а от количества поднятой за время поисков пыли чесался нос, и волк какое-то время не мог прочихаться. Он пооткрывал все окна, какие попались на глаза, и в доме стало легче дышать от притока свежего воздуха. Покойного оборотень не знал, и знать не хотел, но все равно удивлялся, как можно было так запустить себя и жилище. Кто-то у тебя умер, но ты сам живой, значит, жизнь продолжается. Погрустил и начинай заново. А тут с собой покончить... Гадость какая!
- Давай еще раз попробую.
Вольф перекинулся в истинную ипостась. Так было проще вынюхать, если где-то в доме есть тайник. Помахивая хвостом, черный зверь забегал по комнатам, задирая нос и нюхая воздух. В одном месте ему показалось, что доносится посторонний запах от книжных полок в кабинете, где сидела сейчас Аелана. Шумно вдохнув, волк уткнулся носом в книжные переплеты, выразительно поскреб лапой.

- Апчхи! Спасибо... Спасибо, - виновато бормотал волк на пожелания. И рад бы перестать, да не получается. В такие углы залезали, где и пауки давно сдохли или разбежались по причине отсутствия еды.
Пока Аелана открывала тайник, Вольф сидел рядом, свесив язык на бок и гулко стуча хвостом по полу. Уже любопытно было, что там такое и зачем было прятать от посторонних глаз настолько тщательно. Увидев слой пыли, покрывающий папку, отвернулся и поспешно перекинулся обратно в двуногого, так чихать легче. Но на этот раз обошлось.
Озадаченно глядя на количество бумаг, стражник только головой качал. Надо же было все хранить. Ну, переписал, так предыдущую версию выкинь, зачем в стопочку-то складывать было? Чтобы дочь знала о ходе мыслей?
- Все же со странностями он у тебя был, - бестактно заметил оборотень после ознакомления со всеми версиями завещания. - Пойдем.
Поднявшись на ноги, волк после неожиданного вопроса замер, озадаченный. Нужно ли ему что-то? Вещи личные нужны, несомненно. Оружие оставшееся забрать да деньги. Птиц же не будет против. Правда, объясняться с фениксом не хотелось. Жили-жили вдвоем, а тут раз, и уходит куда-то... Но когда-нибудь все равно придется.
- Нужно, но не срочно. Я потом загляну. В Башню направимся?