Эстарон, Бартоломео --->>> Из личных покоев Советника  Рааля
К концу не такого-то и длинного пути Эстарон уже с трудом сдерживал желание хотя бы слегка встряхнуть вздорного оборотня. а лучше - стукнуть. К сожалению, Тайной Страже не позволяется бить всяких подозрительных типов, незаконно ошивающихся по Замку, какую бы чушь они ни несли.  Огненному  уже ощутимо трудно давалась подобающая разумному взрослому дракону сдержанность. Какое, в конце концов, этой рыжей пародии на Моргана Скайленда до того, что и кому обломится ночью и до личной жизни Советников, их секретарей и прочих обитателей Замка?
- Мы пришли, - Эстар придержал Бартоломео за плечо возле нужных дверей. Голос его звучал сухо - разводить пространные беседы с ним Ар-Этен больше не собирался. Однако, стоило только внимательнее посмотреть на барашка, одежда которого, покрытая теперь вместе с грязью и копотью еще и лечебной омолаживающей маской, оценить зеленовато-розовый в пятнышко цвет лица злосчастного нарушителя спокойствия, как часть раздражения испарилась. Да уж, в таком виде только прощения просить: если Морган не сползет по стеночке от смеха, то только лишь потому, что он очень вежливый дракон, не даром занимающий пост советника по дипломатии. А уж что сейчас выдаст оборотень в качестве извинений, и вовсе было страшно себе представить...
- Вы хорошо запомнили рекомендации Советника Рааля? Просить извинений нужно трижды. И придержите, будьте любезны, свое остроумие, я вас  прошу! А сейчас постойте несколько секунд спокойно, я все же постараюсь привести вас в более или менее пристойный вид-  с этими словами Ар-Этен быстро прочитал над Вио простенькое бытовое заклинание, с помощью которого обычно производили чистку легких загрязнений на одежде. Совершенно невинное заклинание, любая домохозяйка применяет его по двадцать раз в день не задумываясь. Внешне мало что изменилось, разве что, красочные лохмотья на парнишке еще больше разлохматились. но, по крайней мере, острый запах гари притупился. Удовлетворенно оглядев дело рук своих, Ар-Этен  вежливо, но решительно и довольно громко постучал в дверь.

Личные покои советника Рааля ==>

Оборотень довольно шел по коридору, разглядывая стены, картины, шторки, да и просто дверные ручки, которые отличались не менее изящными витиеватыми узорами, более того, отражающие прекрасное лицо Берти! Ну, то есть, не совсем его. И не то, чтобы прекрасное… Но приятно почти также, как если бы оборотень здесь жил, и вся эта роскошь была в его личном пользовании. А когда-нибудь и правда будет! Дааа, когда оборотня примут в академию, и тот ее закончит с отличием, выучит какое-нибудь страшное проклятие, поднимет армию печенюшных големов, тем самым завоевав доверие и любовь местных жителей…ну все же любят печеньки! Тем более, если они на страже порядка. И вкусные. Ах, мечты, такие мечты…
- Так Вы все же признаете, что у меня есть неплохое чувство юмора? – улыбка расползлась по лицу барашка. Одно дело, если ты сам себя хвалишь, а другое – когда сами творцы мира признают твое мастерство и остроумие. Барашки…красивые, сильные да еще  и умные существа, - хах, прямо-таки идеальное сочетание, готовое поспорить с благородством и гордостью самих драконов! Или все дело в заимствованном облике? Да, наверняка все дело в этих рыжих волосах, врастающих все глубже и глубже в черепушку – ааа, неужто, если промедлить, вернуть себе назад свой прекрасный облик не удастся? И придется всю оставшуюся жизнь быть тощим бледнокожим юношей с прямыми рыжими волосами и идеально-симметричными тонкими бровями?! Нет, если пережить отсутствие мохнатого балкончика, защищающего глаза, а, если насупиться, то оба ока сразу, возможно, то кудряшки… нет, кудряшки – это невосполнимая потеря, ради которой Берти будет биться до конца! А, значит, придется запихнуть себе подальше свою гордость, пробурчать быстренько – прости-прости-прости, и свалить к Камео, рассказать ему про сегодняшнее приключение – пусть и он от души посмеется над поразительной неудачливостью барашка. За последнюю неделю. И месяц. И пару лет… Да и если подумать, большую часть жизни барашку вот так вот не особо везет.
Сузив глаза, кондитер остановился в задумчивости, уставившись на широкую спину дракона. Такого здоровяка можно использовать в солнечный день вместо зонта, чтобы укрываться от солнца, а заодно и защищать от ярких лучей половину всей долины.
- Кхм… Мне только кажется, или ничего от Вашего заклинания так и не изменилось?
Дверь распахнулась, и, спрятав руки за спину, Бартоломео как бы невзначай вошел следом за Эстароном, закрывая за собой дверь. На всякий случай, если Морган надумает сбежать, не дослушав заветные извинения.
Вздохнув поглубже, юноша уверенно обернулся, пожав плечами.
- Здравствуйте, Морган, - широкая улыбка белоснежными ровными зубками.
Оборотень как ни в чем не бывало подошел к двойнику, - Сегодня я не просто пеку печенье на продажу, но и Ваш злобный..ээ, нет, Темный, эээ, тоже нет…неудачливый двойник! Можно даже сказать «бракованный». И…эээ…здрасьте! Эээ… Кхм… С чего бы начать… Извиняюсь, что потревожили Вас в столь поздний час…о, это уже считается?
Обернувшись на Эстарона, оборотень  сузил глаза, красноречиво выпрашивая одобрение допустимого уровня «остроумности».
Вообще кондитер знал Моргана, они мало общались вживую, зато один из постоянных любителей и ценителей настоящих рукотворных сладких шедевров, частенько рассказывал сплетни о драконах. Да и Морган ведь дипломат…врятли он сейчас будет полыхать огнем на барашка хотябы потому, что надо поддерживать свою репутацию сдержанного и разумного существа.

- Благодарю вас, Морган, но, пожалуй, я откажусь от чая. И мне все же хотелось бы услышать, наконец, полностью всю эту историю, а то я, чем дальше, тем больше запутываюсь, что, конечно же, непозволительно при моей должности, - Эстарон улыбнулся и занял кресло рядом с уже усевшимся нарушителем спокойствия. В ответ на замечание наблюдательного барашка он только насмешливо фыркнул. "Интересно, позволяет ли этот артефакт так же изменять и вид истиной ипостаси? И в чем заключается дефект, вызывающий аллергию? И как, скажите на милость, такая необычная вещь попала на пепелище кондитерской лавки?.. О! Надеюсь, этот кьяс был не из свиты Его Высочества де Шерью Итеру... " - тут Ар-Этен озабоченно нахмурился, но вовремя вспомнил, что он вовсе не дипломат, и, поскольку широкомасштабного скандала с участием кьясского посольства на данный момент не наблюдалось, можно было сделать вывод о том, что Советник Скайленд и тут был на высоте при исполнении своего долга дипломата. Или о том, что это был какой-нибудь посторонний снежный эльф, не из посольства.
- Надеюсь, с вашим покупателем все же не случилось ничего... необратимого, - несколько тревожно заметил дракон. - Быть может, вы знаете, как его имя?  Можно было бы навести справки...

Оборотень скрестил руки на груди, закатив глаза и в довесок фыркнув, поправив тем самым прядку выбившихся из общей массы грязных рыжих волос. И как только Морган справляется с такой гривой? Они такие тонкие, такие легкие, длинные, что пачкаются и путаются на раз! Не то, что черные кудряшки, которые что расчесывай, что нет – результат один. К тому же черное вообще меньше пачкается. И красивее. И…вообще, это цвет хаоса! Хаоса, коим когда-нибудь будет повелевать Берти, став чернокнижником…впрочем, он итак чувствует себя властелином хаоса, размешивая со злобным смехом тесто, подмешивая туда шоколадные конфетки, чтобы те таяли и пузырились, когда печенье будет запекаться, от этого маленькие тестовые големы выглядят еще более пузырчато и аппетитно-хрустящими.
- Конечно же это я! Бартоломео - довольно редкое здесь имя, да и таких отменных баранов, как я еще и поискать, хах!
Вновь опасливый взгляд на Эстарона, сидящего рядом. Странный он все же дракон. Слишком суровый для чувства юмора. Или слишком надменный и возвышенный, чтобы понимать подобную самоиронию? Наверное, ему просто не смешно и вовсе неинтересно слушать бредни какого-то не шибко умного оборванца, случайно забредшего в замок с неизвестной и непонятной целью. Ох уж эта подозрительность. Сразу видно, военный. Небось, и очень старый, раз военный. Хотя нет, будь он старой школы, давно бы навалял барашку за его шалости и, отругав, поставил в угол. Или окунул мордой в бочку с ледяной водой и селедками, пока тот не сознается.
Выдохнув, юноша принял из рук дипломата чашку. Ах, какой дорогой фарфор, расписанный вручную, о, и даже с инкрустацией! Что это, мрамор? Или витражное стекло? Хотя больше похоже на мозаику. И что только эти чешуйчатые не придумают, чтобы протратить свое богатство и подчеркнуть роскошь. Не то, что коллекция Ками – что-то более скромное по цене, но не менее изысканное по качеству.
- Мм, благодарю, пахнет просто изумительно!..
Довольная улыбка. Вдохнув поглубже, юноша отпил горячего чая. Ах, до чего же все вкусно! Совсем свежие ягоды и листья! И этот мятный привкус…стоп, а мята-то тут откуда?
Моргнув, Берти уставился на чай, в котором плавало что-то светлое, пузырчатое и расплывающееся жирным уродливым пятном. Нечто похожее щекочущей каплей свисало с носа. И чай, и лекарство одновременно.
Облизнувшись, кондитер уставился на свое отражение. Точнее, на отражение Моргана, расплывающегося в кругах лекарства против зуда.
- Я ему говорил, - пойдем к Ками, он-то точно все вылечит! А он – неее, пойдем в тот каменный храм со статуей, куда час переться, и все тут… Ну и потащил его, но это не очень помогло, вроде как там закрыто было, и пришлось его в воду кидать – там попрохладнее…ээ..ээ… Ч…что? П-правда? Мой дом..отстроят заново за...просто так? За то, что сам чуть не сгорел и не спалил брата принца?..
Встрепенувшись, оборотень уставился с подозрением на дипломата.  Просто так, с легкостью распоряжаться драконьей казной, золотыми запасами, городскими средствами, словно это пустяк и само собой разумеющееся вот так вот отстраивать город за городские средства, и драконы так просто могут расстаться со своими богатствами… ну то есть, не такими уж и богатствами – домик себе бараш по-прежнему хочет скромный. Пусть и дворец. И в нем будут снова печеньки. И новая печь, которая не будет опаливать брови. И новые посетители! Слава, богатство!…и все просто за то, что оборотень в очередной раз случайно остался жив.
Засопев, он расхохотался, зловеще и громко, оскаливаясь во весь рот.
Чай пролился на ноги, расплываясь по коленкам горячим пятном, вползающего вниз к ботинкам, слегка задев рукава охранника.
- Но..эээ, для начала мне бы эту маску бы снять…бы…

Юноша чуть ссутулился, подбирая ноги, чтобы пятна от грязных ботинок не столь выделялись на дорогом вычищенном ковре. Конечно, обычно бараш не столь беспокоится о чужих коврах и убранствах, тем более, что по мановению руки хозяин может поменять шкуру гигантского тигра на стене на дорогущую новомодную картину, платье ручной сборки, бесценный артефакт заморский или же вовсе на пару гоблинов, которые, вырядившись в балахоны, будут изображать какую-нибудь немую сцену из истории. Конечно, подобное не совсем свойственно, наверное, самому Моргану – он как дипломат должен уважать культуры других народов, а не выпячивать собственное богатство и достаток. Даже если хочется. Чтоб не завидовали. Но будь драконом Берти… А он был бы первым в истории черным кудрявым драконом! Хотя, можно ведь быть и огненным, и покрывать себя тонким слоем сажи…или угля, - оо, какое было бы зрелище! Гигантский рогатый ящер с копытцами и аккуратненьким маленьким хвостиком, с горящей чешуей! То есть, кудряшками! Огненный вихрь, и таинственная Темная фигура посреди этого смерча, подозрительно напоминающая по силуэту, кудряшкам, рожкам и даже боевому кличу, барашка, но являющаяся при этом драконом… Ах, мечты, мечты…
Юноша задумчиво облизнулся. Привкус мятно-травянистого лекарства, сгустками стекающего по лицу.
- Готов поспорить, в моем исполнении все, даже детская «симфония радужных драконов» будет звучать ужасно, - подняв брови, Бартоломео многозначительно наклонил голову, коварно постукивая ухоженными ноготками правой руки о ногти левой.
Вновь взгляд на Эстарона. Не то, чтобы  дракон не нравился или вызывал подозрение…просто столь крупный зверь, который, если пожелает, может хорошенько потаскать за загривок обнаглевшего гостя, хоть и почетного, и многоуважаемого, и в облике не менее уважаемого дракона, но на самом деле всего лишь малоизвестного и крайне подозрительного кондитера из города.
Едва успев поймать чашку, чтобы не вылился весь чай, и прекрасное фарфоровое творение не разбилось на осколки, Бартоломео засопел, сползая ниже.
Запах земляники.
Ах, какой чай, какой чай…
Поставив чашку на ближайший столик, Вио принял салфетку из бледных пальчиков Моргана, стараясь вытереть пятна с рукава соседа. Но, еще немного подумав, начал вытирать свои колени. И еще немного подумав, поставил мокрую салфетку под чашку, чтобы не оставалось на полированной поверхности стола круглых пятен. Матушка за это ругала. Но теперь вместо аккуратного круглого ободка будет обширное пятно салфетки…
«В очередной раз убеждаюсь, надо думать меньше».
- Аа, простите-простите, господин Эстарон, я, кажется, испачкал Вас.. Ииии, извиняйте, что пролил столь замечательный чай, советник Скайленд! О, вот, уже второй раз! Засчитывается, да? Да?
Широко улыбнувшись охраннику, Берти вновь откашлялся в кулак.
Штаны были напрочь испорчены. Впрочем, они были и до этого выглядели так себе, а сейчас и вовсе как лохмотья оборванца, живущего на улице уже год. Если Ками узнает, в каком он сейчас виде сидит в покоях дракона, сильно отругал бы. Эльфу итак не особо по душе самодельная одежда кондитера, - еще бы, он-то себе может позволить самые изысканные фасоны и ткани, и, что еще более важно, у него утонченный вкус. И чувство цвета. У барашка же все уступает рвению к самостоятельности и самоутверждению. И немного запугиванию. И удобству.
- Мне …мне надо три раза извиниться перед тем, у кого я нагло позаимствовал внешность. Но…но я ничего такого не планировал и не делал, правда! Просто хотелось поискать работку какую в замке…ну то есть, от имени советника посоветовать на кухню одного трудолюбивого кондитера…и..посмотреть что тут вообще в замке, как…и…попросить автограф у Тулио…и…эммм…

"А то ж ты знаешь, что любят и чего не любят драконы..." - Ар-Этен прикусил кончик языка, чтобы остаться серьезным и не улыбнуться, рискуя обидеть кондитера еще больше. Тот и без того, извинившись наконец, уставился почему-то не на объект своего вдохновения, а на стражника, будто тот был строгим учителем, а Бартоломео - нерадивым учеником, в кои-то веки вызубрившим урок и надеющимся поскорее отвязаться от нудной необходимости отвечать его.
- Надеюсь, и господин Скайленд, и ваш артефакт примут столь качественные извинения, - негромко прокомментировал дракон, бросая вопросительный взгляд на истиного Моргана и одновременно  борясь с чувством усталости, снова накатившим теперь, когда миссия, кажется, была выполнена. осталось только получить обезвреженный артефакт и отдать его советнику по магическим вопросам или его огненному секретарю. Похоже, это просто эпидемия какая-то в Замке: советники и их секретари. Можно подумать, мало было слухов, курсирующих среди прислуги, о Майроне и Йохане, так сегодня Эстар услышал еще и  о Кей'раане и его новой секретарше-эльфийке, а потом даже парочку малоправдоподобных историй о самом Главе Совета и парнишке из канцелярии. Доминик, кажется, его зовут? Куда при этом подевался Рикаэль, рассказчики не уточняли.  А заметив, что их содержательную беседу слышит второй заместитель Главы Тайной Стражи, сплетники быстренько сделали вид, что страшно торопятся и вообще трудятся не покладая рук, лап и крыл на благо родного города. "Все-таки, как там Литали? Надеюсь, ему не пришла в голову идея  о том, что он уже здоров?.."

Встрепенувшись, оборотень округлил глаза, и они казались настолько большими и прекрасными, что едва умещались в прорезях маски.
- Т-то есть как не извиняете?! – закашлявшись, Бартоломео чуть не упал из кресла, чувствуя обострения приступа кашля при каждом слове, смешанный с нарастающем возмущением и, скорее всего, злостью, застрявшим неприличными словами где-то в горле, - Чтоооо?! ЧТООООО?!
Совладав с собой, Берти вскочил на ноги, непроизвольно выпрямляясь и чуть привставая на мысочках, чтобы казаться еще больше и внушительнее оригинального советника,
- Да как смеете указывать мне что делать?! Как..как… - кондитер захлебывался возмущением, покраснев, он скалился, сжав кулаки, но слов никак не мог подобрать. Поэтому решил попросить мудрого совета у тайного, но не столь уж и тайного охранника. Дома Берти всегда смотрел на отца, спрашивая его одобрения, и мудрый валатт каждый раз кивал, одабривая разрешение конфликта хорошей дракой. Как ни как это самый быстрый  безболезненный для нервов способ вбить в упрямую баранью голову что-то не совпадающее его собственным мнением. Ушибы-то легко вылечить, а вот неприятное зудящее шипящее чувство где-то внутри черепушки от «объективного спора» с упертым бараном остается еще на очень долгие и мучительные недели. Остается надеяться, что Эстарон проявит себя чуть более мудрым существом, все же не позволив Вио лезть с кулаками на бессмертного огненного дракона. Хотя, признаться, зрелище может получиться забавным.
- Слышите, слышите, слышите?! Меня хотят поработить! Меня! МЕНЯ! Может, среди драконов это и нормально давить и унижать другие, не столь совершенные и могущественные и…рыжие расы, но я подобного отношения к себе просто не потерплю! Нет уж, больше подобного никогда не стерплю! Я Вам ничего не должен, и впредь забудьте о скидках на печенье! И вообще, знаете, я сам отстрою свой дом. Еще не знаю, где возьму деньги даже на завтрашнюю еду, но так просто я не сдамся! Пффф, использовать меня, я что, кусок мыла?! Вон вас целый замок драконов, пользуйте их как хотите! Или вы так и делаете, как тот, с книгами?
Бартоломео покраснел, перебирая пальцами, он сильно нервничал, явно норовя что-то сломать или хотябы передвинуть на новое место, чтобы унять свое возмущение. Быстрыми шагами лже-советник приблизился к двери, начав возиться с заевшим замком,
- А вообще, знаете, если не хотите идти на сотрудничество, я тоже не намерен больше терпеть это унижение. А, да, точно, поделюсь-ка лучше им с жителями Дальет, это же моя обязанность как советника, оберегать город  его жителей. Коли я так и останусь тощим и рыжим, схожу-ка затарють дорогой безвкусной тряпкой с узорчиками обожравшихся облачков, и пойду отнимать конфеты у детишек. О, точно, заодно пойду полапаю прекрасные пухленькие женские груди той зеленокожей барменши, м-м-ммм! Погрузить руку в радующее глаз декольте настоящей женщины, мягкой, горячей орчихи, Женщины, ЖЕНЩИНЫ! Как, подпортит драка в таверне Вашу репутацию, хаааа? Оу, или точно, пойду-ка разорю могилы, я же могучий дракон, я всех пользую, мне насрать на других существ, их самоуважение, предков и прочую дребедень!
Юноша начало ломиться в дверь, дергая ее на себя. Но, увы, та выпускать злобного барашка из комнаты никак не хотела. И дело даже не в замке, не в принципиальности и даже не в верности службе истинному советнику по дипломатии. Просто открывалась в другую сторону.
- И все будут такие «господин Скайленд, прекратииите! Господин Скайленд, не нааааадо!»! Ахаха! В печь, всех в топку, я всех пользую! Я ж дракон!
Прекратив ломиться в дверь, Бартоломео облюбовал окно. Раз не хотят выпускать так, то почему бы не попробовать экстренный выход? В конце концов, он же теперь и правда дракон, а, значит, и летать тоже может. И возможно даже не только с ускорением исключительно вниз.
Вновь руки начали изламываться, покрываясь чешуей, удлиняясь. Спина прорезалась огромными острыми шипами. Пузо отяжелело, притягивая вниз, к полу, слишком тяжелое, чтобы разъезжающиеся лапы смогли удержать тушку прямо. Изломанная длиннющая шея, сгибающаяся слишком сильно, слишком слабая, чтобы выдержать огромный тяжелый череп. Крылья, громоздкие, перепончатые, врастопырку упершиеся в шкаф и ковер. Маска, все еще въедающаяся в кожу, оставшись узором на острой морде.
- Рррргхрраааа! – запрокинув голову, грозный ящер, широко распахнув зубастую пасть, зашипел, неловко переползая к окну. Высунув морду на улицу, уцепившись когтистыми разъезжающимися лапами за подоконник, неуклюжий дракон чавкал собственным длинным раздвоенным блестящим языком, не способным вместиться в пасть. Крылья не желали слушаться, застряв в полках. И что за странные существа эти ящеры, все у них не баранье!

Ледяная корка, плотно охватывающая дракона, чуть потрескивала, но держалась. Конечно, будь Бартоломео настоящим драконом, ему не составило бы труда избавиться от оков, пусть и не сразу - все же Эстарон был постарше и посильнее молодого (с точки зрения бессмертных) Советника по дипломатии. 
- В подвал? Не думаю. Башня Стражи - более подходящее место для того, чтобы этот хулиган поразмыслил над своим поведением, я думаю, - Эстарон обошел свежезамороженную тушу и подошел к окну, заглянул в страдальчески вытаращенные - ну точно по-бараньи! - глаза. Кажется, парнишка дозрел, и можно попробовать дать ему еще шанс извиниться. - Но, может, вы позволите ему еще раз попробовать извиниться? Вдруг, он уже осознал и неуместность посторонних ремарок в тексте извинений, и то, что дракона невозможно обмануть, а так же и то, что, чем больше он упрямится, тем сложнее будет снять маску и вообще выпутаться из этой истории с минимальными потерями для собственного достоинства и репутации? - Еще раз вопросительно посмотрев на моргана, Ар-Этен убрал немного льда - так, чтобы открылась морда, и оборотень смог говорить.

Замороженный ящер продолжал тихонько постанывать, пытаясь сжать и разжать пальцы, чтобы лед не заморозил еще и косточки. Внутри жжет. Как больно и крайне неудобно вот так вот находиться в подвешенном состоянии, когда это столь не свойственно барашкам. Скорее их мертвым разделанным тушкам...
Зрачки сузились.
«Сколько же можно измываться надо мной?! А хотя нет, у меня еще все зубы и пальцы целы…и кожа вся на месте…и глаза…ааааААА! Они ж после войны небось профессионально пытать умеют, и за столько лет соскучились по свежей крови! В этом смысле хорошо, что я всего лишь баран, а не павлин или выхухоль какой-нибудь…», - вновь волны паники начали заставлять рыпаться и пытаться шевелиться. Кажется, вон там, у крыльев, лед чуть тоньше, и начал давать трещину? Подозрительный хруст…надо чуть поднажать, и попытаться пошевелить крыльями…если, конечно, ими вообще возможно шевелить! Что за глупые конечности…
Дрожь во всем теле.
Треск.
Свет, бьющий в глаза. Свежий воздух, до жгучего кашля в миг наполнивший до краев легкие. Как много воздуха! Как…приятно вновь дышать! И эти голоса…
Громко закашляв, лже-дракон вновь уронил голову, вытянув шею. Крупные капли и ручейки, спускающиеся по чешуе. Талая вода, слюни, ползущие по раскрытой дрожащей пасти. Застонав, Бартоломео вновь кашлял, чувствуя, как острые осколки льда весьма навязчиво впиваются в шею.
Что ж эти драконы никак не успокоятся?!
- Я уже извинялся, много раз извинялся, сколько еще надо?! Нечестно вот так вот пользоваться своей магией на тех, кто не способен ей сопротивляться!.. Кхаааааа…
Кондитер замолк, уставившись на Моргана, весьма картинно вставшего прямо перед мордой барашка. Намек явно прочитывался.
Молчание, прерываемое тихим треском льда и капаньем талой воды.
Порыкивая и дрожа, Берти еще некоторое время молчал, поглядывая вскользь на Эстарона. И на учиненный беспорядок. И заляпанный мокрый ковер. Собственные замороженные когтистые лапы.
Как больно…лицо, все тело, спина, и даже хвост…зачем они выпытывают что-то у израненного зверя?..
- Просто хочу печь печенье. Вкусное. Надо учиться у мастеров в замке, у драконов. Извините, я не дракон. Я бы очень хотел, но не дракон. Думал, если надеть маску и стану драконом, все тут же наладится, это шанс изменить судьбу. Извините, что украл Вашу внешность, а не как-то изменил свою собственную. Думал, снова будет дом. Работа. Не хочу возвращаться домой без победы. Всегда неудачник. Хочу хоть чего-то добиться, действительно стоящего, чтобы можно было всем с гордостью рассказывать. Но это не моя судьба. Есть те, кому всегда везет. Они даже все загадки в газете разгадывают. Взамен существуют такие как я. Извините, что хотел пойти против вашего драконьего вселенского замысла и равновесия добра и зла. Это глупо. У каждого свое место. И мое, по предсказанию старшей сестры, в пасти какого-то волка через пару десятков лет. Но если я буду дальше заниматься печенькотворством, то смогу накормить того волка, и тот раздумает меня есть. И я проживу еще немного. Или много. Не знаю.
Поддельный дракон морщился, шипя и медленно чавкая, постепенно привыкая к своей пасти. Язык уже почти полностью помещался во рту, и лишь раздвоенный кончик болтался сбоку, сползая на ледяную корку.