- Врешь ты все, - усмехнувшись, Камиль вложил в эту фразу всю беззаботность и пренебрежение, на которые был способен в данный момент. И даже презрение. Потому что готовился вытащить один козырь, хоть рукавов в данном случае и не имелось. Главное, было подвести к этому джинна, и потом легонько столкнуть в расставленную ловушку. Пусть силы у них и не равны, и Павел самодовольно полагает, что всех обыграл, но не джиннам с ифритами в коварстве тягаться. 
– А силы тебе, конечно, еще пригодятся, да. На рожон лезешь. Так что для начала одно уточнение. Это не я глаз на дракона положил, а он сам, и на ме-ня, - последние слова он произнес с нажимом. - Так что прежде изволь спросить, так ли ты Дезире нужен, как ты себе возомнил. Самоуверенность не одну муху сгубила. Я тебя предупредил.
Огненный дух, казалось, совсем расслабился и, насмешливо сверкая глазами, прислонился к зубцу башни, с беспечным видом скрестив руки на груди. Ифриты тоже народ самоуверенный, и Камиль не был исключением, считая, что если не он один, то вдвоем с драконом они справятся со своенравным Павлом, главное, друг другу при этом не помешать. На всякий случай он подмигнул Шиарису, давая понять, что пока все под контролем.

Ах, ты ж головешка пустопоржняя! – Камиль,готовый взглядом испепелить джинна, от негодования сжал кулаки, вокруг которых зазмеились языки пламени,  - ты что творишь! Дезире! – он попытался шагнуть к юноше, но наткнулся на невидимую воздушную стену. – Дез! Не слушай его! Я знаю твое истинное имя, и ты знаешь мое. Повторяй про себя.
Назвать их при Павле – последнее дело, но и оно пойдет в ход, если другого выхода не будет. Надеясь, что у него есть еще несколько мгновений, ифрит повернулся к Павлу, заслоняя собой огненного дракона.
- А теперь слушай меня, ты, отступник! И будут хранители равновесия мне свидетелями! Ты знаешь закон мирозданья, по которому ни один дух огня и воздуха, созидания и разрушения не вправе вмешиваться в сознание воплощенного. Ты знаешь, закон, и ты его только что преступил.
Голос Камиля набирал силу, отдаваясь раскатами непонятно от каких стен, тогда как джинн, по прежнему самоуверенно усмехаясь, все же немного ослабил контроль над юношей. Не очень ему нравилось, куда гнул огненный дух.
- Я давно преступил все мыслимые и немыслимые законы, малявка, - все же огрызнулся Павел.
- Ирри!!! Вы слышали его! – крикнул ифрит куда-то в хмурое небо, Но ничего не произошло, вокруг по прежнему вокруг клубились клочья тумана, и на голову преступного джинна не упали громы и молнии.
«Неужели все то, что мы впитали с огненной купели о духах мщения, карающих в случае преступления закона, лишением силы, лишь сказки-страшилки для маленьких ифритов? Что ж тогда я это сделаю»! – решил Камиль, превращаясь в огненный смерч, тем самым давая понять Шиарису, что переговоры закончены.
И пока что никто не заметил, как высоко над головами присутствующих сформировался большой и прозрачный, мало отличимый от тумана купол со свешивающимися вниз жемчужно-прозрачными тонкими щупальцами, во всем похожий на воздухоллавающую медузу.

Сон - на то и сон, чтобы здесь происходило невероятное, то, чему нет места в яви. Но постепенно происходящее стало выходить даже за довольно широкие рамки понятия "нормального для снов"...
Во-первых, призыв Камиля явно не остался без ответа, как стало ясно немного времени спустя, когда уже огненный смерч, грозя снести покуда крепкую крепостную стену, забушевал на том месте, где секундой раньше ифрит. Шиарис отпустил заклинание, на всякий случай отделяя джинна от них троих, пока тот не перешел к силовым методам решения конфликта - не попытался вновь утащить Дезире. Следующим шагом стало бы призвание "ледяных стрел" - те, согласно собственному боевому опыту Хранителя, прекрасно действовали на джиннов и ифритов. То, что случилось затем, не было описано еще ни в одной книге, ни в едином трактате об элементалях огня и воздуха. Да и представления Шиариса о драконьем посмертии оказались сильно поколеблены. Да что там, увидев невесть откуда появившегося героя Войны Исхода, водный дракон едва не упустил контроль над собственным магическим щитом - чары, давным-давно перешедшие в разряд рефлекторно контролируемых, отработанные до полного автоматизма. Тут уж было не до встрепанной порывом ветра прически...
- Быть не может... Высокие Небеса, этого не может быть...
Пока Фарид во все глаза смотрел на появившегося огненного, Дезире оказался без кожаного доспеха, он снова казался самим собой - едва перешагнувшим порог совершеннолетия огненным драконом, но очень уж бледным. А Павел, избавившись от терзающей его "медузы", бросился к незнакомцу. Но со всего размаху налетел на охранительные чары Эль-Мейли.

Джинна отбросило к стене, а у Шиариса заныли болезненно кончики пальцев от отдачи заклинания. Поморщившись, водный слегка подкорректировал чары, преобразуя воздушную стену в замкнутое вокруг них троих кольцо, уходящее ввысь.
- Като, - сил у Павла, по всей видимости, осталось не так и много. Во всяком случае, звал он теперь тихо, и не мчался вихрем  к своему долгожданному огненному. Правда, тот и сам не стоял на месте, мигом оказавшись у того участка стены, где поднимался с серых камней джинн. - Ты пришел... Я знал, что ты придешь! Но как же долго...
- Прости, - дракон с удивительно бережностью помог Павлу подняться на ноги. Дальше Шиарис не смотрел и не слушал, хотя говорил дракон много. Это было уже не его дело. Тем более, что для долгих бесед времени не было и у них  - неизвестно, сколько времени прошло в реальности, а ведь еще нужно найти  с снять этот самый "маячок". А тот сияющий купол, присланный силами джинн-ифритской справедливости для того, чтобы покарать Павла, и  отнесенный порывом ветра, призванным незнакомцем, теперь медленно, но верно, приближался к своей жертве. Но ничего лишнего в облике Дезире больше не появлялось, и никаких следов магической метки уже  не ощущалось.
- Камиль, пора возвращаться. Маячка я не вижу, он может быть незаметен в реальности сна, а может уже и исчез - надо там посмотреть. - Фарид с беспокойством взглянул на "медузу, на темнеющее серое небо, явно собирающееся разразиться дождем, и поежился от пронзительно-холодного ветра.

Поняв, что их в кои веки оставили одних, Камиль тут же снова забыл об одежде, и натянутые на одну ногу штаны тут же упали на пол. В одно мгновение опрокинув Дезире на диван, он навис сверху, довольный, как слон после купания.
- А меня от тебя никто не оттащит уже сейчас. Жаль только, неизвестно, сколько времени у нас есть, но идти к ней, - ифрит кивнул в сторону пилотской кабины, - и выяснять это у меня нет никакого желания. Как ни странно, больше всего на свете я хочу оказаться с тобой у тебя дома, по-прежнему ныкаться от твоей мамочки и задирать Разбойника, - усмехнулся он сияющими от счастья глазами.
Впрочем, иного желания, как просто прижаться к дракону, обменяться несколькими поцелуями и дать ему отдохнуть, после всего, что навалилось, у него тоже не было (или было, но глубоко загнанное внутрь в связи со сложившимися обстоятельствами). Подбив под голову юноши подушку и изобразив легкое пуховое одеяло, темный с блаженствующим видом вытянулся с краю. Осталось закутать обоих и наслаждаться уединением. Камиль скользнул ладонью под расстегнутые пуговицы куртки, поглаживая шелковистую кожу плеча, и заглянул в зеленые глаза.
- И кто этот Като, и какое он к тебе имеет отношение? – задал он мучивший его вопрос, который после появления во сне еще одного дракона, встал еще более остро. – Он так похож на тебя…

- Ммм… Тогда думай о том, что я близко, - в перерывах между поцелуями пробормотал ифрит, подозревая, что прикосновения Дезире скоро заставят забыть о благих намерениях, а скользнувшая вниз по спине рука заставила прижаться плотнее, пробуждая желание так, что аж искры из глаз посыпались.
- Хочу! Хочу, чтобы ни до кого дела не было, кроме тебя, - жарко зашептал он, капризно надув губы, прихватившие рыжую прядь, а пальцы сами уже потянулись расстегивать пуговицы на совершенно лишней куртке. Выслушав юношу, Камиль полушутя-полусерьезно зашептал на ухо.
- Есть один верный способ заставить меня ждать целую вечность…
Договорить он не успел, недовольно фыркнув на реплику Джессики и нехотя отдирая себя от огненного.
- Ну вот, и поспать не дали, - проворчал он так, чтобы было слышно в кабине, и потянулся за брошенной одеждой. Самолет начало ощутимо потряхивать, так что, быстро одевшись и всунув ноги в ботинки, Камиль потянул огненного в кресло пристегиваться. Повернув голову, он мельком увидел в окошко раскинувшийся внизу большой город, окружавший широкую ленту реки.

По мнению Эль-Мейли, худшим в полете на самолете временем после момента взлета был только момент приземления (не считая, разумеется, того, что нахождение в непосредственной близости от Джессики делало неизбежным допрос на тему изложения подробностей событий последних суток). Точнее, не момент – нет, это были совершенно адские полчаса, пока самолет нарезал круги над аэродромом, пронзая грозовой фронт в ожидании разрешения диспетчера на посадку. Наземные службы можно было понять – гроза налетела внезапно -  да еще какая гроза! -   вынуждая пойти на посадку множество частных и пассажирских самолетов и задерживая вылет нескольких рейсов, так что взлетно-посадочная полоса международного аэропорта Каира была забита под завязку. Легкий маленький самолет трясло и подкидывало в воздушных ямах, а уж Шиарису, с его подозрительным отношением к этой груде невесть как держащихся в воздухе железок, казалось, что они вот-вот свалятся. Хотя от мельтешения клубящихся за окном туч разной степени свинцовости, на некоторое время отвлек звонок секретарю. Джованни уже был в Каире, он безропотно выслушал требование прислать в аэропорт машину, стоически принял то, что модельер не пожелал хотя бы кратко ответить, куда столь внезапно исчез и где пропадал почти сутки, а так же то, что требовалось срочно подготовить гостевые апартаменты, хотя в тех только-только завершился ремонт и запах краски и побелки все еще витал в просторных комнатах, а мебель не была даже расчехлена, прислуги же Эль-Мейли держал ровно двух человек – повара и горничную.
Вредная драконесса успела ворваться в салон первой, опередив замешкавшегося с ремнями безопасности Шиариса.  «А еще говорит, что не грешит любопытством» - усмехнулся про себя водный дракон.
- Прибыли, ребята. Будем надеяться, мой секретарь не заставит нас торчать в аэропорту в ожидании машины.

Если бы Фарид не знал точно, что Джессика - дракон, он бы решил, что она несомненно принадлежит к расе духов огня. По крайней мере, доводить ребят до белого каления ей определенно нравилось так, будто она черпала из этого дополнительные силы.
- Я отвечаю за Дезире и Камиля, пока они не пройдут через Портал, да и в зарезервированном Нессидарэлем номере, пусть он будет сто раз "президент-люкс", все же не так удобно, как в собственном доме, -  Шиарис с приторной улыбочкой оттер раскатавшую губы огненную в сторону и тогда уже соизволил заметить своего секретаря. Джованни размахивал и подпрыгивал, будто за ним гналась по дороге в аэропорт сотня демонов. И, конечно же, стоило лишь оказаться в пределах слышимости, принялся говорить, мешая итальянские, английские и даже арабские слова, пытаясь донести до Эль-Мейли, что нельзя же так вот исчезать, потому что все волнуются, а ему, Джованни Эспозито, приходится принимать на себя вал телефонных звонков и вообще, у него, Джованни, сердце не на месте, когда синьор Эль-Мейли вдруг исчезает, и что он должен всем говорить, а еще произошла катастрофа, просто катастрофа, да-да, синьор! А вас неизвестно где изволит носить, а номер уже почти был готов в печать, но сейчас же такая гроза, просто светопреставление какое-то,  не правда ли?
- В таком случае, я отправляюсь отдыхать, - надменно сообщила Джессика, легко перекрывая тарахтенье экспрессивного итальянца. - Созвонимся. Надеюсь, - саркастично добавила она, бросая презрительный косой взгляд на неумолкающего Джованни, - Вам и правда удастся найти покой там, где будет этот попугай.
- Уж будь спокойна, - невежливо ответил Фарид и, отвернувшись от величественно удаляющейся драконессы, пробормотал: - Чтоб тебе... да чтоб тебе за Скейяка замуж выйти!
За это время они успели добраться до выхода с отведенной для стоянки частных самолетов полосы в зал прибытия. Оттуда под все тот же привычный для Шиариса аккомпанемент болтовни секретаря, вышли на стоянку, сели в машину. Все это происходило под непрекращающимся дождем, но теперь уже можно было использовать стихийную магию, не опасаясь привлечь ненужное внимание, поэтому Фарид незаметно держал воздушный щит над головами ифрита и джинна. Конечно, Джованни притащил зонт, но от такого ливня мог спасти разве что тент, из тех, что используют в уличных кафе, да и то, ноги бы все равно промокли по самую поясницу, ведь по улицам текли настоящие реки мутной воды! "Сейчас так хорошо летать" - неуместно и грустно подумал Фарид, придерживая дверцу джипа, чтобы все еще не отошедший от прелестей воздушной болтанки Камиль и слегка, кажется, взбодрившийся Дезире могли спокойно забраться в салон.
- Скоро будем у меня дома, нас больше никто не ищет, так что можно слегка расслабиться. Дезире, не забудьте пристегнуться. Джованни быстро ездит... - дракон ободряюще улыбнулся и снова повернулся к секретарю: - Еще раз и помедленнее - что за очередная катастрофа и при чем тут журнал, если мы давно отправили все материалы?

О чем шла беседа в машине совсем несчастный и скисший Камиль почти не понимал. Да, и не жалел об этом особо - еще не хватало головную боль от трескотни Джованни заработать. Он только гладил плечо огненного, пытаясь немного успокоить разволновавшегося дракона, периодически меняя окраску с цвета зеленых оливок на бледную немочь и обратно.
Последний толчок, когда машина резко дернулась, стал действительно таки последним. При виде возникшего совсем рядом лица Джованни комок тошноты толкнулся в горло, и ифрит едва успел открыть дверь машины, чтобы не наблевать в салоне. Что случилось после, он так и не понял – наклонился, избавляясь от последней трапезы, потом машина дернулась, а дверь вдруг отлетела и закрутилась на дороге. Темный только и успел, отшатнуться назад, удивленно хлопая глазами.
Однако полегчало. Мимо открытого теперь дверного проема проносились машины, и где-то там под колесами погромыхивала оторванная дверца.
- Мне уже помогли, - пробормотал он, приходя в себя. Похоже, у Джованни был шок, поскольку в салоне на какое-то время воцарилась непривычная тишина.
– А что вы все молчите? – Камиль подозрительно обвел присутствующих прояснившимся взглядом.  - Это, Фарид, я не специально, - добавил он чуть позже извиняющимся тоном. – Кто ж знал, что стоит ифриту блевануть, как ближайшие двери сносит к гхыру, - ввернул дух любимое словечко Дезире.
Еще раз посмотрев на всех и подумав, что возможно сболтнул что-то лишнее, темный решил замести следы и запудрить мозги секретарю Шиариса.
- Что смотришь, кличка у меня такая, Ифрит, - с прежней своей ухмылочкой совсем прежний Камиль откинулся на спинку сиденья и успокаивающе погладил колено Дезире.