Хруст бумаги. Смуглые пальцы, казавшиеся не такими уж и темными на фоне желтоватых страниц. Обычно свежеотпечатанные книги едва-едва желтоватые, а эти уже довольно потрепанные желтизной, и контраст не столь явно заметен. Черные буквы, чуть выцветшие на уголках. Дрожащая тень от рук, расползающаяся темной маслянистой жидкостью, покалывающей под кожей, словно прицепленная на маленькие тоненькие крючочки марионетка. А! Вот сейчас, вот сейчас она двинулась не в ту сторону!... Показалось.
Буквы, медленно начавшие идти хороводом направо, затем налево, а потом снова направо, выезжая за пределы страницы, скапливаясь на срезах, собираясь, как чернильная вода, и стекая тоненькими струйками, нитями, невесомо колышущимися на едва уловимом ветерке, забирающимся под кожу.
Покрасневшие больные глаза уставились на книгу, затем медленно переползли слегка невменяемым взглядом на некроманта. Это он так шуткует? По лицу что-то не заметно…впрочем, по такому лицу вообще мало что заметно. Может, это вовсе и не настоящее лицо, а маска? Надо будет при случае обязательно потрогать...если, конечно, к этому времени баран не лишится своих конечностей.
«М, это он намекает, что у меня усыпляющий голос?! Оскорбление или похвала? Ведь по сути даже не обладая магией, могу усыплять, - это ведь…талант?» - кивнув собственным мыслям, и надуманной, а может и нет, похвале от настоящего некроманта, который просто ломается, но наверняка примет оборотня в свои ученики, если, конечно, достаточно умен, расчетлив и коварен.
Проскрипев что-то в ответ, юноша вновь уставился на книгу в руках.
«Так я не понимаю, спать или читать?! Я же не могу два дела сразу делать! Ну по крайней мере эти». Наверное, это и есть первое испытание – сделать то, что физически сделать нереально. Значит это проверка умений оборотня мухлевать? Или читать быстро? Или проверка духа, - как долго он сможет выдержать без сна, да еще и с травмами? Пфф, да бесконечность!
Воодушевленно перелистнув страничку, бараш вдумчиво начал читать первое предложение. Второе. Третье…О, полстраницы уже есть! Ничего себе предложеньица…еще бы понять, зачем столько воды и элементарных вещей расписывать так подробно и детально, когда они итак всем известны. Только одаренные..бла-бла-бла…высшие силы, коими питается…бла-бла-бла…черпается из глубин души, истощение, грань, которую не стоит преступать, законность, неприкосновенность останков…бла-бла-бла…
Зевнув, оборотень почесал ухо, чуть поудобнее пересаживаясь. Какая-то на редкость скучная книга. Ну может это только начало, и дальше интереснее будет? Или хотябы перевернуть под нужным углом?
Бла-бла-бла…очередные споры о происхождении Тьмы и вообще ее существовании как некоего божества, сущности, которую призывают с помощью ритуалов и правильных слов. Оборотень уже не раз читал об этом .И слышал от своего первого учителя, которому, увы, не хватило ума подобрать правильный подход к обучению труднообучаемого барана. Пфф, слабак!
Вновь перелистнув пару страниц, юноша медленно моргнул, поймав себя на мысли, что открывать глаза намного тяжелее, чем их закрывать. Тепло, приятно, хоть и пощипывает руки, болят ноги и глаза, но стоит только лишь отдаться забвению сна, и все быстро за ночь вылечится, как всегда вылечивалось.
Копытца-рожки, как же тут сонно…
Резкий звук, выведший кондитера из полдремы. Приторный запах, просачивающийся из-под двери густым липким дымом. Неужто даже умерев дымящая печь не желает оставить своего бывшего хозяина?!
Некромант, ворвавшийся в помещение с опасно поблескивающей шпагой.
- Йиии!
Быстренько вытерев рот запястьем, оборотень поджал ноги, спрятавшись за книгой, живенько отполз на противоположный конец дивана, чуть не свалившись с него.
- Эт-тоо не я.! Честно!
Но мужчина явно не желал удавить своего незадачливого гостя, даже шампур бросил. Звяканье железок. Осторожно положив книгу, юноша, точнее, уже барашек, со всех четырех копыт мчался к двери. Надо как-то помочь своему учителю! Пфф, да что это за преграда для сильного непробиваемого лба!
Хруст деревяшек и железных пластинок, осыпавшихся под твердые копыта. Дырка в двери. Довольные золотые глаза из-под густых черных кудряшек.

Поморщившись, баран довольнейшее тряхнул рогатой головой, осматривая плоды своего бодания. Смачная дырень в двери, откуда тут же повалил густой едкий дым.
Черная непроглядная тьма, изрыгающая едкий густой туман, почти физически ощутимо тискающий тельце, забираясь в волосы и плотно оседая в густых завитках, медленно пожирая и обволакивая, отступает прочь при столь грозном барашке. Черные кудри, задорно завившиеся на лбу, подчеркивая завитые рога и огромные выразительные золотые глазищи, слегка косящие в разные стороны. Наступив копытом на щепочку, оборотень фыркнул, вновь готовясь хорошенько вдариться в остатки двери, чтобы она совсем открылась своему хозяину, и тот смог усмирить дым. Вообще оборотень бы и сам его усмирил, будь дым поплотнее. Но он итак весьма неплохо расступается перед копытами, надо просто еще раз разбежаться и…
- Бееее?!..
Упираясь, Берти поднялся на задние копыта, сопротивляясь на удивление крепким ручонкам некроманта. Вот что делает зарядка и утренняя пробежка по утрам даже с самыми тощими и хлипкими магами, которые столько времени проводят со скелетами, что сами невольно в них превращаются. Шаг назад, еще. Цокот копыт, перешедший в стук железки по дереву.
Отойдя подальше, Бартоломео схватился смуглыми пальцами за голову, чуть пошатнувшись. Красное пятно на лбу от недавнего столкновения. Нахмурившись, Вио чесал кудряшки, опасливо отходя к выходу на улицу. Может, и правда надо сваливать подальше? Надо с самого начала показать учителю, как ты ценишь и уважаешь его советы, какой из тебя прилежный и послушный ученик…или, может, стоит попытаться сохранить жизнь своему учителю на еще чуть подольше? Наверняка это будет цениться больше.
Уступая дорогу Кэру, златоглазый прислонился спиной к стене, цепляясь пальцами.
Нет, на сегодня приключений уже явно перебор. Лимит сил уже давно исчерпан, и удивительно, что бараш вообще на ногах так долго держится! Превозмочь свои силы, став еще сильнее, покуда не свалишься, и даже потом сражаться до конца, победить все и вся, доказав, что на самом ты не бесполезное рогатое животное, а настоящий боец, готовый сражаться до последнего!
Соберись, тряпка!
Раз там дым идет, вдруг сейчас что-то взорвется? Ну да, вначале спалить свой собственный дом, затем дом доброго некроманта, который из доброты сердечной решил помочь бездомному оборотню, не способного толком к магии, обучиться ей… Прокрутив еще раз эту фразу в голове, кондитер как-то задумался. Добрый некромант, просто так приютивший притягивающего разрушения и неудачи барана…есть какой-то тут подвох. Определенно есть!
«Не собираюсь я отсюда никуда уходить, ведь потом дверь запрешь, и обратно не пустишь, знаю я таких!» - натянув кофту на нос, оборотень оглядывался в поисках чего-нибудь, чем этот дым можно было бы разогнать. Это же пусть и магический, но всего лишь дым, и разогнать его можно обычным ветерком. Или нужен тоже магический? Почему все всегда так сложно?! Глупый Дальет, построенный магией для магов и частично магов. Что же делать баранам, которые просто бараны, и могут лишь усердно трудиться?!
Поворчав мысленно еще немного, распахнув дверь, юноша схватил покрывало, которым недавно вытирал голову, начав размахивать им и выгонять дым на улицу. Если это работает с дымом от сгоревших печенек, с этой штукой тоже почти наверняка сработает. А так хоть побольше времени выиграет хозяину дома.

Вытянувшись, оборотень переставлял ногами, покачиваясь из стороны в сторону, словно пританцовывая. Вообще просто голова немного кружилась, и столь активное размахивание руками лишь усиливало боль в мышцах. Пальцы, иногда сами собой разгибающиеся и загибающиеся вновь, словно сухожилия периодически обрывались и потом больно вновь срастаясь вместе, вставая на место.
Закашлявшись, оборотень ткнулся плечом в стену.
Золотые глаза с упоением  разглядывали шелестящую ткань в руках. Как будто кусочек переливающегося неба, маленькой заплатки, немного еще даже блестящей от капель еще не высохшей воды. Вода ведь хорошо впитывает всякий дым, может, надо хорошенько окунуть тряпку во что-то мокрое? Какая досада, что некромант не любит вазочки с живыми цветами, рыбок или специальные ванночки для уходом за ногтями. А то сразу можно было бы намочить. Можно, конечно, поплевать, посморкаться или еще что еще менее приличное, но тогда некромант будет еще менее доволен своим незадачливым гостем.
Смуглые руки потемнели.
Красное возле ранок, распухшее, словно подпеченное.
Дыма стало еще больше. Но ведь махание полотенцем всегда срабатывало, в чем же сейчас дело? Может, что-то начинало просто дымить сильнее?.. И что этот копуша возится со своими побрякушками, вечно эти маги трясутся со своими баночками-скляночками, когда их собственной жизни угрожает что-то…эээ…дымящее и вонючее? Кхм, курящий гоблин?..
Покрасневшие глаза медленно моргали по очереди.
- Тц. Иду-иду.
«Нет ну только послушай его, ворчит и ворчит, как бабка старая! И прогоняет...где волшебное слово, невежда!» - продолжая размахивать покрывалом, оборотень сделал пару шагов к выходу. Конечно, надо быть упертым и твердо стоять на своем, но и отступать тоже надо уметь. Как оно там…тактическое трусливое бегство? Запах просто отвратительный. Но не хуже носков после месячного их нестирания, которые как бы внезапно обнаружились на подушке с утра пораньше. И на фоне гаденький смешок соседа.
Глоток вечерней свежести и вновь нос, закутанный кофтой.
Обернувшись, наклонил голову.
Золотые глаза уставились на лежащего некроманта.
Ах, и вновь добро и зло, извечный выбор стороны! Быть  добрым и честным или же послушным, и кинуть некроманта. Он же сам сказал валить подальше? Так можно же вот сейчас захлопнуть перед ним дверь, послушаться. Или же быть правильным и стойким, твердо стоя на ногах, проявить себя как преданный своему будущему учителю, хоть он не особо и учитель, и вполне возможно имел ввиду чтобы баран не просто убирался на улицу из дома, а вообще убирался. Прочь. Но ведь он ничего не сделал?.. Может, это вызов? Проверка, чтобы рогатый наконец смог проявить себя, в очередной раз, как же…
Сузившиеся покрасневшие глаза.
- Негоже тряпкой валяться, Кэр, - подхватив за плечи  мужчину, оборотень резко поднял его, ставя на ноги. Пошатнувшись, он чуть съехал в бок, потащив хозяина дома за собой на улицу, на свежий воздух. Тяжелые шаги, крепко державшие на болящих подрагивающих ногах. Скрипя солеными зубами с привкусом железа, юноша встряхнул свою ношу, приводя в порядок нового знакомого.
Вновь собравшись с силами, как настоящий герой, тысячу раз падающий лицом в грязь, и тысячу первый поднимающийся со светящимся мечом, нанося финальный удар по вражине, которому просто надоел этот балаган, Бартоломео сжал руки в кулаки, вбегая в задымленную маленькую комнатку.
- Д-дышать плохо. Привык к гари дома, здесь также, только вааааааа глаза слезятся! Ну и вооонь! ХАХАХАХ! Как заткнуть эту дыру, - трубы-то нет. Или мне сделать? Кха-кха-кха…
Зажмурившись, оборотень потянулся ручонками к нему-то наощупь круглому. Дым, бьющий струей в лицо, заставляя жмуриться и кашлять.

Прижав рукой кофту к носу плотнее, оборотень пошатнулся, стукнувшись плечом о сломанную дверь. Щепки, впившиеся в плечо, словно продавливая костяшки. Руки продолжали лапать все, что только попадалось под дрожащие ноготки. Стекло, гладкое, стекло пупырчатое, снова что-то гладкое, скорее даже скользкое, словно большой слизень, только неживой. Или как раз-таки живой?.. Деревяшки, железки… Как коллекция котиков соседки. Безумная кошатница с целой комнатой, заставленной фигурками, чучелками, рисунками, картиночками, вазочками, плюшевыми игрушками всевозможных кошачьих. Куда ни глянь, везде мохнатые усатые морды, и что еще хуже, среди них искусно затаились настоящие, живые звери, и, если ненароком наступить им на хвост, то навлечешь гнев не только вздыбившегося животного, начавшего размахивать когтистой лапой, словно это связка восточных сабель, но и пронзительный ор хозяйки дома. Такой звонкий, что задевает какую-то маааленькую тоненькую ниточку там, глубоко в мозгу, соединяющую одну половинку мыслительного органа с другой.
Кажется, сейчас эта ниточка тоже тихонечко так вибрировала, заставляя мысли смешиваться в кашу, медленно перетекать, заставляя морщиться от боли и скрипеть зубами. Нарастающая дрожь во всем теле. Шипящий запах, с силой протискивающийся в исцарапанную глотку.
Наверное, побежать в магический дым, не имея при этом никакой защиты от его пагубного воздействия на организм, было не самой лучшей идеей, тем более, что вытащить отсюда источник вони практически нереально. Только удача может помочь. Но ведь дуракам везет, а барашек как раз претендует на звание самого удачливого рогатого дня, - спалил дом, и советник обещался его отстроить, потерял работу – так добросердечный дракон замолвит словечко, чтобы устроить златоглазого на драконью кухню, и даже из петли выдернул некромант, готовый принять не шибко одаренного оборотня себе в ученики. Так может, и сейчас дымящая вонючка пойдет сама в руки и выкинется, чтобы время сэкономить?..
Закашлявшись, оборотень замахал руками от густого плевка в лицо. Черные кудри, царапающие лицо. Черная липкая смоль, стекающая расплавленным закопченным стеклом по лицу, сжимая, обжигая, слипаясь, словно просачиваясь внутрь, в голову, вытравливая мысли…
Золотые радужки глаз, тусклыми точками звеневшие посреди черноты.
Чернила, запутавшиеся в густых волосах. Пальцы, нащупавшие что-то живое, завонявшее втрое хуже, чем дым до этого. Аж глаза слезятся.
Тихий шепот.
- А?.. Да, ненавидеть – это правильно. Бараны такие невкусные…
Прошипев еще что-то в ответ, оборотень уронил на пол огромный корень. Тоненькие обрывки растения, оставшиеся на руках. Пыльная буря, вихрем закружившая голову, как смерч в пустыне, слепящий, дикий, забивающий песок в глаза, нос, уши… Раскашлявшись, оборотень заворожено уставился вверх. Там, на потолке, обрывки этих корешков сплетались в какой-то узор. Диковинное послание из забытых древних иероглифов. Или это символы кого-то из тех магических шифров? Или…оо, да это же картинки, куски растения наслаиваются один на другой, чтобы показывать что-то вроде обрывочных фрагментов. Круг, обведенный спиралями, должно быть это солнце? Даа, а вон там луна, или это облачка? А может, рой комаров? Кудряшки полинявших стад барашков, свежеостриженных, и вон они, те маленькие голенькие животные с рожками, блеющие, скачущие хороводом вокруг задорного огонька, тоже кудрявого, дарящего зигзагообразные лучики счастья, такие красивые, красные, синие, зеленые, они как настоящие прыгают, танцуют, вокруг, совсем близко, можно даже коснуться рукой…
Пошатнувшись, кондитер приоткрыл рот. Покрасневшие золотые глаза слезились, но не моргали, уставившись вверх.
Ах, что за дивное зрелище! Как северное сияние, каким его представлял баран, как радуга, разбросанная по небу отдельными ленточками, как маленькие частички сотен душ и призраков, примитивных существ, сотворенных и существующих как маленькие клеточки, держащие над собой этот мир, каждую детальку, ткань, предмет, каждый вдох и выдох, теряющийся в непроглядном черном…
Прикосновение к плечу.
- Этот дым довольно сносный, если привыкнуть… - заставив себя повернуть голову, Берти с огромнейшим удивлением уставился на черную высокую фигуру, силуэт, такой блеклый по сравнению со звенящей яркостью танцующих вокруг огоньков.
Слезящиеся счастливые глаза пошатывающегося барана.
- Я маленький мотылек, пархающий на сырных крыльях в поисках радужных овец…ты знаешь, они такие…радужные, сестра просила дом покрасить…

Бартоломео витал в облаках, бесцельно пялясь куда-то в стену. Не на конкретную стену, и возможно даже не на стену вообще, а так, взгляд в пространство небытия, как бы через, огибая стену, и дальше через стену, и еще через, сквозь травинки и стебельки, по маленьким тоненьким капелька тяжелого воздуха, настолько густого и влажного, что им не дышится, а, скорее пьется.
Глубокий вдох, наполнивший легкие до отказа. Черный дым, разъедающий нутро, протискивающийся красными ржавыми трещинами в горло и нос, разрастаясь глубокими шрамами, вгрызающимися в податливое розовое. Дрожь при каждом ударе сильного сердца, отдающая покалыванием в зубах. Словно маленькие иголочки медленно проникают в десна и также медленно убирались обратно. Как живые, маааленькие склизенькие медузки, которые обычно растут в море, и прилипают к ногам, оставляя на них красные пятна ожогов. И вот сейчас тоненькие щупальца расползались по рту, оставляя такой сладковатый привкус, мягко обволакивающий и стекающий по уголку рта.
Вытерев губы рукавом, юноша продолжал лыбиться, хватая пальцами дым.
«Аааах, до чего же хорошооо…»
Пошатнувшись, Вио наклонил голову, она словно сама съехала на бок, вцепившись невменяемым взглядом в глаза высокого некроманта. Какой же он гигант с этой высоты! Прямо макушкой чуть-чуть до потолка не достает. Или, может, как раз его голова и держит потолок на его нынешней и, кстати, весьма удобной высоте? Дааа, точно, волосы, черные, как щупальца осьминога, с пупырышками-присосками, блестящими…ммм, кажется, даже запахло морем. И почему это потянуло на морепродукты? Должно быть из-за приезда той русалки по соседству с магазинчиком-тележкой водорослей. Ах, до чего у нее красивые волосы, с ракушечками и такими наростами, как на гигантских кораблях…
Рука, выдернувшая куда-то в сторону.
Слепящий свет, прожигающий сквозь кожу, словно это полупрозрачная пленочка, как на молоке.
Открытое небо, захлестывающее, словно подхватывающее тело, совсем невесомое, и вот-вот улетит. О, а что это за ниточка?.. Заползает в самую голову, вытравливая яркие цвета на брызги, разрисовывающие запястья. А? Что это тут, синие черви под кожей…
Пальцы, расползающиеся по камням, цепляя кусочки мягкого цветущего мха.
- Ммм, не идти? Наверху волки?.. Не люблю волков, у них зеленая кровь…
Облокотившись на камни, Вио глубоко дышал, вновь и вновь захлебываясь горьким солоноватым кашлем. С каждым новым вдохом цвета испарялись, и радужные струны вновь собирались. Растянутые, связанные заново, небрежно сшитые, они чуть ли не физически проталкивались внутрь головы. Ленты, куски марли, плотным коконом заматывающим горло, заставляя выпрямляться и хрипеть.
Небо, растекающееся красно-оранжевым.
Съехав на камни, оборотень часто дышал ртом, закрывая рукой глаза. Холодные мокрые капли на горячей коже. Какая-то черная дрянь на языке, горечь где-то в желудке.
Скоро совсем стемнеет.
Тряхнув головой, кондитер уставился на вытянутую плывущую черную фигуру.
- Ммммм…я…кажется, меня укачало…с-сейчас…
Цепляясь за стенку, оборотень медленно поднялся на ноги, придерживая рот рукой. Покрасневшие щеки. Царапающие ледяные дрожащие пальцы.
- Дверь я починю потом… Ммм, у тебя очень интересный двор камней, Кэр.
Шаги вверх по ступеням с довольной ухмылкой.

Вдохнув поглубже, оборотень силился переставлять тяжеленные ноги. Должно быть так чувствуют себя подкованные лошади? Или они чувствуют себя просто обутыми – ведь маленькая подкова ничто по сравнению с весом самой ножки, хоть и слегка мешается. Или не мешается? Ведь копыта изнашиваются быстрее подков. Но при этом их прибивают к телу гвоздями. Подковы, не копыта.
Золотые точки отраженных глаз на мыске тяжелого ботинка. Хорошо что баранов не подковывают. Или может только Берти удостоился такого счастья? Или наоборот, это знак того, что кони намного более благородные животные и нуждаются в гораздо большем уходе нежели безропотные овцы? Само собой, они больше, дольше живут и полезнее…раааазве? Шерсти с них никакой, кудряшек нет, рогов нет, здоровые, громоздкие, больше едят, капризные, громкие… Зато ноги длиннее, быстрее бегают, и возить на спине хозяев намного легче… Ну ничего, годам к четырехстам Берти вырастет и станет огромным, крепким зверем, не хуже тех лесных кабанов-хранителей, о которых любят рассказывать эльфы. Такие огромные махины, покрытые мхом и ростками папоротника, ростом в холке со здорового лося! Конечно лосей Берти никогда вживую не видел, но наверняка они намного больше, чем баран стоя даже на своих двух ногах. А есть еще такие же гигантские змеи, сомы, олени, - только живут где-то глубоко-глубоко в лесу, и каждый охраняет свой кусочек зеленого. И говорят, там есть даже гигантские белые волки! Целая стая огромных зубастых тварей… Значит, есть и огромные бараны? Должно быть где-то высоко в горах, где утопаешь почти целиком в снегах, срывающихся с отвесных скал в бездонные трещины…
Металлический привкус на языке. Цокот по каменным ступеням, сорвавшийся на скрежет.
А еще там в горах можно встретить огромные ржавые пластины, скелеты драконов. Будто бы это были какие-то памятники творцам мира, которые занесло непойми куда каким-нибудь ураганом. Ну а что – вдруг дракону не понравилось, как его изваяли из бронзы, вот он и зашвырнул кусок искусства подальше от своих эстетских чувств прекрасного.
Цокот железа навстречу черному.
А может там обитают какие-то новые виды драконов, у которых стальная кожа? И когда она линяет, то отваливается ржавым пластом.
Дракон, вылитый из чистого золота, усыпанный драгоценностями, живой и мыслящий, как и другие драконы. Даа, наверное, как-то так и выглядел Первый дракон?
Коснувшись рукой плеча некроманта, оборотень поднял на него глаза. Все же поразительно высокий мужчина. И почему ему, барану, еще расти и расти до таких высот?..
- Хорошоооо, вниз так вниз…
Часто дыша, Бартоломео следовал за хозяином дома, чуть пошатываясь, он старался особо не тормозить мужчину. То есть, своего учителя, - нельзя же в первый же день зарекомендовать себя слабаком, не способным самостоятельно и на ногах-то держаться?!
Рухнув на стул, оборотень уткнулся лбом в стол. Пальцы, поглаживающие подушечками влажные губы.
Вода, разливающаяся каплями о стекло.
-  Лучше мне было полчаса назад, а теперь мне плооохоооо, - рассмеявшись, Вио закрыл рот рукой, чуть поежившись, - Мне м-можно здесь спать?.. Конечно, я могу еще немного почитааааааааать…
Опустив руки на колени, оборотень отдышался. Под смуглой кожей синие линии вен.
Извиваются, растягиваясь и сжимаясь. Сотни пиявок.
Зрачки сузились.
Приподнявшись, кондитер отпил немного воды, переводя взгляд на Кэра.

Отпив еще немного воды, оборотень согнул руку, уткнувшись подбородком в ладонь. Пальцы поочередно постукивали по подбородку, задевая покрасневшие губы. Странный какой-то некромант. Грозится быть грозным и непоколебимым тираном, то сразу требуя от барана каких-то непосильных задач вроде чтения за ночь огроменного кирпича без картинок или быстрой прогулки на шатающихся ногах после сорвавшегося суицида, то добродушно предлагая ему поспать и отдохнуть, даже водичкой поит и не ругает за разбитую дверь.
- Слааааааавно. Очень слааавно.
Почавкав, юноша некоторое время просто пялился в одну точку, пытаясь собрать мысли и силы в кулак. Хотя на самом-то деле это копыто, а в него довольно трудно что-либо собрать.
Говорят, что завтра будет день лучше, чем сегодня, поэтому оно и зовется завтра. Почти как завтрак. Еда никогда не может не радовать. Разве что плохо приготовленная, но у оборотня такое уже давно не случалось. На крайней случай пойдет в лес да травку пожует. Интересно, теперь надо будет готовить и для некроманта? Не похоже, чтобы он пользовался кухней часто. Ну правильно, когда ты занятой эльф, полностью погруженный в работу и исследования магии, тратить время на какую-то готовку просто непозволительная глупость. Или может он просто не умеет? Хааах, а вот это было бы действительно забавно. Остроухому небось уже много сотен лет, и за все это время не в состоянии приготовить яишенку или салатец порезать, вот ведь бывает же такое. На губах нарисовалась легкая ухмылка. Может поэтому он и решил подобрать себе в ученики кондитера? Личного повара! Интересно, это будет маленьким бонусом к обучению некромантии или же обязанность и каждодневный труд во благо своего учителя – ведь чем здоровее он, тем больше будет терпения выносить барана в своем доме.
Золотые глаза медленно переползли взглядом на высокую темную фигуру.
- А? Д-да, да, иду!
Залпом допив воду, юноша поперхнулся. Закашлявшись, он усиленно тер костяшками пальцев горло, аж глаза покраснели.
Быстрые шаги за хозяином дома в немного пыльную комнатку. Такое ощущение, словно этот дом наполовину пуст, причем давно. Может, некромант использовал бывших хозяев для своих некромантских развлечений? О, раз некроманты могут призывать скелеты из земли, то, наверное, и из тел вынимать их тоже могут?.. Или для этого тельце должно быть мертвым? Как-то на себе проверять не особо хочется.
- Мммм…
Войдя в комнату, Вио уставился на огромную кровать. Нет, это даже не кровать, а лежбище бегемотов, - огромная просторная кроватище, коих баран ни разу в жизни вообще не видел! На такой можно перекатываться, вытянув ручонки даже не задумываясь о падении! «Значит, это будет местом ночлега ученика некроманта?.. Слвано, очень славно…так просторно, уютненько… Где ж тогда сам он спит?», - прищурив глаза, кондитер представлял огроменную кровать с деревянными резными палками в виде груд черепов и скелетов, дорогим шелковым постельным бельем с вышивкой, кучей хрустальных палочек, свисающих с потолка, ярко звенящие янтарным отблеском в свете свечей, гора расшитых подушечек с бахромой и какое-нибудь злобное мурчащее животное.
Смуглые пальцы, пробующие на мягкость кровать.
Закрывшаяся за спиной дверь.
Вытянувшись, оборотень начал медленно сворачиваться в мохнатый черный кудрявый клубок, проваливаясь в глубокий долгожданный сон.

Смуглые пальцы, пробующие на мягкость кровать. Осторожно, деликатно, чтобы хозяин не заметил, насколько устал баран, и что он даже не собирается залезать под одеяло. Вообще оборотню по сути даже кровать не особо нужна. Зачастую приятнее мягкая удобная корзиночка, в которой можешь вначале поежиться минут пять, устраиваясь поудобнее и хохлясь, затем свернуться комочком, уткнувшись носом в толстые гибкие прутики, еще сохранившие солнечный аромат, делающий сны пряными и сладковатыми. Ах, от одного только воспоминания своего лежбища дома тянет ко сну и ноги сами подкашиваются. Или это все же из-за усталости, морального и физического истощения и подсознательной тяги организма поскорее выздороветь?
Закрывшаяся за спиной дверь. Навострив уши, кондитер вслушивался в шаги. Эльф не сразу поспешил к себе наверх, а какое-то время подождал под дверью. Аааа, как мило, он спас жизнь своему ученику, и все равно не может ему до конца доверять. Весьма такая темно-эльфийская привычка. И не то, чтобы это не беспочвенная  – баран ведь и правда может что-то ненароком сломать или уронить, но только случайно! И потом обязательно починит, если, конечно, это не магический артефакт. В том случае придется печь печенье, уверяя себя и хозяина разбитой волшебной безделушки, что это не менее уникальное колдунство.
Пальцы, согнувшиеся в кулак, отвердевшие в аккуратное копытце. Блестящие черные кудри по всему тельцу, рога, перевернувшие голову на подбородок. Фыркнув, Берти поджал под себя лапы, чуть поежившись, он хохлился, представляя себя большим черным клубочком хаоса. Вновь поежился, устраивая поудобнее лапы, чтобы копыта не так остро впивались в мягонький животик. Аромат чужой постели. Здесь словно давно никто не спал, и витает привкус пыли и плесени? Вроде это полезно для организма. Или это все деяния некроманта?..

Открыв золотые глаза, оборотень протяжно зевнул, выгибая спинку, вытягивая вперед передние лапы. Следы черного, шелухой осыпающегося с рук.
- А?.. – Копытца отслаивались, оставляя черное на покрывале. Шерсть, осыпающаяся клоками, обнажая розовенькую кожу. Рога, апельсиновой кожурой сползая на пол. Все сокровища, столь любимые предметы бараньей гордости, всего существа!.. Пискнув, оборотень встал на две ноги, тут же выскочив за дверь. Следы черного на двери, отпечаток сползающей черной краски. Высокая фигура длинноволосого эльфа, увлеченно нарезающего капусту. Запах, сладко падающих полосочек светло-зеленого. Тихая песня, гулким эхом заплетающаяся в паутине, обволакивающей весь потолок и стены.
- К-ками, ч-что происходит? Ч-что с-с-со мной?!.. Помоги…
Дрожащие смуглые руки, шелушащиеся, но скидывая уже не шерсть, а кожу. Розовое, живое, с капельками черного вместо красного.
- Мм? Да-да, Берти, сейчас тебе помогууууу…
Продолжая напевать, высокий эльф обернулся, начав сшивать разъезжающиеся части, запихивать внутренности назад, зашивая все той же толстенной черной ниткой. Золотые глаза, вываливающиеся, быстро были пришиты на место, пальцы разного цвета и длины, надломанные ногти, шелковые нити вен и сухожилий, железки, торчащие из суставов. Тонкие руки, вцепившиеся когтями в лицо. Сквозь пальцы видно лицо эльфа, бледное, спокойное, словно сшивать разъезжающееся тело – это в порядке вещей, словно Берти уже умер, и Кэр его сшивает обратно…а?

- ЫЫЫЫ!
Обливаясь холодным потом, кондитер замахал руками, отгоняя дурной сон. Руки, пальцы, рога, кудряшки…вроде все на месте. Фырча, кондитер облапывал и осматривал себя, чтобы вновь убедиться в собственной целости и сохранности. А ведь во сне и правда может быть что-то правдивое, - некромант наверняка может попробовать свои магические штучки на живом существе. Тем более, если он спас жизнь незадачливого барана, и по сути, она принадлежит ему до тех пор, пока рогатый не сможет полностью ее отработать или же спасти жизнь своему учителю, что само по себе весьма сомнительная затея… А, или может оборотень умер как раз-таки там, дома, и сейчас возвращен в жизнь некромантом, и сам не осознает, что оживший мертвяк?!
Вновь ощупав и осмотрев себя на признаки травм, несовместимых с жизнью, Вио лишь пожал плечами. Смерть – это ведь первый шаг на пути к бессмертию?
Потянувшись, юноша неспешно направился в ванну. Для этого ведь не требуется разрешение?..
Синяки под глазами. Тонкая полоса под подбородком от веревки. Красные пятна у рта. Потыкав еще немного свое лицо пальцем, кондитер лишь вздохнул. Хоть кудряшки выглядят также великолепно как и всегда.
Тяжелые шаги.
Теперь бы пожрать чего…
- А, Кэр, доброе утро! Какое у тебя довольное сегодня лицо, хехе. Давай приготовлю завтрак? Ты…мм, что любишь есть?..
Помахав рукой, Берти широко улыбнулся, с интересом разглядывая съестные припасы, обдумывая, чтобы из них такого приготовить.