И с каких это пор единорог возомнил себя эльфом?
Беспрерывно ворочаясь и хватаясь цепкими пальцами за торчащие тут и там сучки, алхимик пытался поудобнее устроиться на толстой ветке большого дерева прямо у дороги. Зачем вылез - непонятно, но почему-то облюбовал для отдыха не разросшиеся корни, а именно эту ветку метрах в трех над землей, спрятанную в густой листве так надежно, что этой самой земли и видно не было, если не убирать листья рукой. А если убирать, то можно запросто свалиться головой вниз. Конь же, ну куда ему по деревьям лазать...
Кряхтя, Эльвин наконец кое-как устроился и медленно, опасливо расслабил мышцы. Ветки и мелкие листочки в волосах щекотали лоб, длинные белоснежные пряди, свободно струящиеся сквозь свежую зелень, серебрились в лучах закатного солнца.
Стоило только перестать шелестеть, как до чуткого единорожьего слуха донеслись приближающиеся шаги. Разглядеть их обладателя алхимик не смог бы все равно, - первый не подошел еще, - поэтому лишь притих, чтобы ничем не выдать себя, даже дыхание затаил.
Прислушиваясь, Аарот напрягался: шаги стали слышны совсем близко. Неужели это существо все же заметило единорога-древолаза?... Если бы не листья, точно бы заметило.
И теперь Эльвин тоже хотел заметить дивного. Он вытянул шею и обе руки, отодвигая толстую пышную ветвь в сторону, чтобы открыть себе обзор.
"Так, осторожно...всего лишь немного убрать эту вет..."
Мысль оборвалась буквально на полуслове.
Горемыка-белогривый страшно удивился, обнаружив, что летит копытцами кверху прямехонько к земле, которая явно хочет его ударить.
- Ааааааа! - Вопль получился негромкий, но проникновенный, а в следующую секунду единорог смачно плюхнулся на спину, ударившись ногой о корень. Густая трава, благо, спружинила так, что позвоночник даже не хрустнул.
Сердце бедняги колотилось о ребра, как сумасшедшее. Аарот приподнялся на локтях и испуганно посмотрел на сидящего в корнях незнакомца, потирая затылок.
- Чтоб я еще раз когда-то полез на эту штуковину... Прошу прощение, я вас не напугал? - Ну да, глупый вопрос. Тут только мертвый бы не испугался.

Дыхание удалось восстановить довольно быстро, а колотящееся сердце, в принципе, говорить и глазеть не мешало, чем Аарот, собственно, и занялся.
Пристальный, но ненавязчивый взгляд быстро исследовал незнакомца с головы до пят, и единорог про себя изумился, поняв, что не может с уверенностью сказать, к какой расе принадлежит это чудесное существо. В приятном лице явственно просматривались кошачьи черты, глаза с вертикальными зрачками - точь-в-точь как у оборотня. Но черные губы и ногти? Вряд ли этот дивный пользовался косметикой, несмотря на всю свою заметную аккуратность, хотя, конечно, кто знает, в Дальет еще и не такое случается...
Захлопнув пасть, Эльвин ответил, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал ровно и невозмутимо.
- Ну и славно. Все равно извините. Хм, а вот это сейчас проверим... - Алхимик уселся и стал осторожно шевелить пальцами ушибленной босой ноги. Результатом остался доволен: конечность даже почти не болела. - Все в полном порядке, беспокоиться не о чем.
Сложив ноги бабочкой, единорог убрал назад длинную гриву и ужаснулся, обнаружив, что на голове веточек больше, чем волос. И тут же принялся на ощупь их выковыривать, не отрывая от случайного собеседника пронзительного взгляда, излучающего интерес.
- Прогуливаетесь? - Притихнув на минуту, белогривый добавил: - Меня, кстати, Аарот зовут. Аарот Эльвин, дальетский алхимик и целитель. Рад знакомству, - тонкая и даже почти чистая ладонь была дружелюбно протянута для рукопожатия.

- Если я буду звать вас Сари, вы не против? - Пожимая теплую и по-кошачьи мягкую руку, Аарот незаметно слегка поворачивал ее, чтобы разглядеть черные ногтевые пластины. То, что ноготки у Сари не покрыты ничем, что придавало бы черный цвет, а такие сами по себе, при подробном осмотре не вызвало сомнений, и единорог заинтересовался его расовым происхождением так, что дальше некуда.
-...Но зачем вы лезли на дерево? - Эльвин улыбнулся и издал тихий смешок вдогонку, давая понять, что все в полном порядке, и парфюмер может спокойно спрашивать, не стесняясь.
- Сам задаюсь сейчас этим вопросом, верите? Я же единорог, мы не лазаем по деревьям, но очень их любим. Меня сморило любопытство, хотелось узнать, как ощущают себя эльфы, когда исчезают в густой листве; я был уверен, что они - самые счастливый существа в мире. - Улыбнувшись шире, Эльвин развел руками, полными мелких веточек, и заодно выбросил их в траву. - Но, как видите, ничего не вышло. Придется мне любить деревья снизу. - Белогривый не слишком церемонился с подбором фраз, чтобы они не звучали двусмысленно.
Алхимик провел по волосам пальцами, пропуская пряди сквозь них, чтобы убедиться в качестве своей работы. Веточек больше нащупать не удалось, но Эльвин все равно не мог успокоиться: вдруг что-то да пропустил в своей драгоценной гриве?
Взгляд упал на ушки Сари. Небольшие, подвижные, как черты лица, и бархатные, ммм... Очаровательно. Аарот не постыдился улыбнуться от умиления, наблюдая за душевными терзаниями кошачьих ушей. А потом выпалил, поздно сообразив, что это, наверное, невежливо:
- Наверное, это нетактично, но вы уж простите... Вы ведь не оборотень, верно? Кто же тогда? - Установив зрительный контакт, единорог немного потупился от чувства неловкости.

Услышав наконец ответ, утоливший не на шутку бушующее любопытство, Аарот улыбнулся и благодарно кивнул. Неудивительно, что он не узнал расу Сари самостоятельно: сфинксы довольно редко встречаются в столице, и единорогу до сегодняшнего дня ни разу не приходилось иметь с ними дело. Естественно, особенностей характера этих удивительных существ алхимик тоже не знал, поэтому тут же мысленно поклялся себе быть осторожным, ибо ни в коем случае не хотел нечаянно обидеть своего нового знакомого. А вдруг его нрав окажется сродни тому, каким обладают злобные дроу?... Тогда уже Эльвину придется опасаться обид.
Но, глядя на широкую добродушную улыбку парфюмера, конь опрометчиво расслабился и даже подвинулся немного ближе, давая понять, что доверяет ему.
- Так, значит, вы умеете летать! Как же вам повезло. - Аарот устремил мечтательный взгляд на вертикальные зрачки собеседника, но взор машинально снова направился на подвижные ушки. Кончики пальцев стали слегка подергиваться.
Но, как оказалось, недолго новоиспеченным знакомым оставалось тихо-мирно беседовать, сидя на пушистой травке. Тяжелый топот копыт и скрип повозок стремительно усиливался, раздражая чувствительный единорожий слух. Аарот не придал этому никакого значения: возьмут и проедут мимо - какая, во имя Миеликки, разница! И ни один из инстинктов не предупредил о возможно предстоящей опасности.
Спустя несколько минут отряд показался из-за поворота.

-Ууу, могу представить... Ну, мне со своими копытами только в пустыню и соваться. - Белогривый двумя пальцами изобразил на траве подобие тонущего в песке существа и пожал плечами, мол, между лошадью и верблюдом - огрооомная разница.
Аарот только было открыл рот, чтобы выдать Сари слегка неадекватную просьбу, - показать крылья, ибо о наличии их у сфинксов алхимик знал, но понятия не имел, как они выглядят, - как шум стал просто невыносимым. Единорог повернул голову, углядел орков и напрягся. Тихий тоненький звон золота на запястьях парфюмера донесся до чуткого слуха. Синие глаза несколько раз метнулись между его богато украшенными запястьями и орущими во всю глотку орками, а потом Эльвин произнес вполголоса, приблизившись в уху сфинкса.
- Вы бы спрятали пока драгоценности, этих ребят лучше не дразнить... - На самом Эльвине не было даже растительных украшений, не говоря уже о драгоценностях, но единороги - отнюдь не эгоисты.
Однако предупреждение оказалось запоздалым: орки, издавая заинтересованные возгласы, резко остановили лошадей, и громоздкая густая тень от их тучных фигур упала на сидящих на траве путников.
"Ну вот, приехали..." Аарот вскочил на ноги и проявил рог, надеясь визуально увеличить и без того свой немалый рост и выглядеть внушительно. Шагнув вперед, он остановился и серьезно уставился на разбойников, - а в этом сомнений уже не осталось, - показывая, что с него нечего взять, и тем самым стараясь отвлечь их внимание от Сари.

"До города отсюда, пожалуй, далековато будет," - пронеслось в единорожьей голове. Беспокойство усиливалось с каждой секундой по мере того, как орк, повернув костлявую грязную лошадь, потихоньку приближался с насторожившимся путникам.
Аарот тут же сделал шаг вправо, поближе к Сари, и застыл вплотную к нему, позволив их плечам слегка соприкасаться. Это помогло: появилось ощущение какой-то странной двойственной надежности, успокоившее алхимика и давшее ему возможность сосредоточиться на проблеме.
Кровь заставила жилы напрячься, наливаясь силой, когда орк затормозил в шаге от них. Взгляд разбойника алчно обшаривал сфинкса, словно толстяк осматривает лакомый кусочек перед тем, как сожрать. Лицо единорога перекосилось от отвращения.
- Уважаемые, мы вас не задерживаем. Езжайте своей дорогой, - излишне вежливые слова были сказаны таким тоном, словно Эльвин послал орков так далеко, как даже в стельку упитые мужики в тавернах друг друга не посылают. Однако не стоило и надеяться, что это подействует.
Орк не обратил на белогривого ни малейшего внимания. Он, оскалив противные желтые зубы, указал толстым грязным пальцем на изящные запястья парфюмера, украшенные золотыми браслетами, и призывно посмотрел на своих спутников. Аарот забил копытом, не обращая внимания на то, что копыто - и не копыто вовсе, а все еще всего лишь нога.

По мере того, как сужался полукруг орков, Аарот незаметно отступал поближе к Сари, тщетно стараясь утихомирить вибрирующий от ощущения опасности загривок. Верхняя губа так и норовила подняться вверх, обнажая ровный ряд белых зубов в оскале, но единорог все еще достаточно владел собой, чтобы не выражать агрессию так явно. Этим зелёным же только повод дай, не преминут воспользоваться...
Зацепившись длинными пальцами за подол туники сфинкса, Эльвин покосился на него, размышляя над вопросом. Значит, Кэс задумал скрыться от грабителей в лесу на своих четырех, и алхимик ни на миг не сомневался, что ему это удастся. Конечно, с кошачьей грацией и проворностью меж деревьев петлять - раз плюнуть. Но единорог - хоть и волшебная, но все же лошадь, и сломать ногу о корень или вывернуться кверху пузом, свернув себе шею и раздробив пару-тройку ребер из-за ямки или кочки - куда более вероятно, нежели успешно ускакать прочь и угнаться за львом. Однако длинноногому Аароту будет все равно гораздо легче, чем клячам, которыми управляют грубые малоприятные создания хотя бы потому, что своими действиями он будет руководить сам.Так что зельевар решил рискнуть за неимением других вариантов, несмотря на опасность.
Прикусив губы, Эльвин уверенно кивнул, крепче сжимая синюю ткань в пальцах.
- Можно попробовать.