Тряхнув головой, Бартоломео схватился за предложенную руку, и, пошатнувшись, кое-как поднялся на ноги. Взгляд непроизвольно сползал вправо. До кондитера не сразу дошел смысл витиеватой фразы, но, раз тот не орет – значит, что-то определенно хорошее. Пальцы по-прежнему держали руку незнакомца, отказываясь расцепляться. Белоснежные длинные ухоженные пальчики с подпиленными аккуратными ноготками казались еще более аристократичными и неземными рядом с обожженными смуглыми руками, которые в оригинале даже не руки, а копыта. Прищурив глаза от слепящего солнца, Берти смотрел на высоченного незнакомца задрав голову, в очередной раз убеждаясь, что красивость – штука весьма специфичная, коей он, барашек, увы, напрочь обделен.
- Ммм… Спасибо. Даааа, меня зовут Бартоломео, но обычно зовут Берти…
«Ну что, что он высокий! Зато больнее падать и на одежку больше ткани требуется! И длинные светлые прямые волосы – это ж вообще по-бабски. Какой нормальный мужик будет отращивать здоровые мягкие блестящие шелковистые волосы, когда свои ничуть не хуже – а зимой из них можно свитер связать. Такое слабо, ха?!» - парень нахмурился, надеясь использовать густые брови вместо небольшого балкончика, заслоняющего от  солнечных лучей. «И вообще, у меня есть свой бизнес, а это в тысячу раз круче, чем эти потрясающие своей глубиной и мудростью завораживающие глаза цвета замерзшей лаванды или даже сирени…блин, так нечестно!», - отцепив-таки руку, оборотень слегка порозовел, перебирая в голове, в чьем еще обществе он чувствовал себя также неуютно и «хотя бы красивым душой».
Глыбы льда на улице начали таять от припекающего солнца, трескаясь на шипящие осколки, в то время как внутри магазина происходило гораздо более внушительное движение.
- О, а я Вас узнал! Вы тот потрясающий древний дракон… судья, да? Ла.. Ли… Лилланд Саирэ, верно? Ммм..Я правда думал вы несколько…эээ… - Бартоломео задумался, поднимая взгляд к челке, - ..морщинистей и с таким париком и…тоге или мантии…
Баран неловко рассмеялся.
Стекло витрины потрескивало, нарастая слоями льда, пробираясь выше, протискиваясь меж камней, высыпая на прохожих облупившуюся краску, кусочки мха и заначки местных грызунов. Внутри извивались светлые силуэты, сменяясь черными и снова белыми, тоскливо завывало и скулило, просачиваясь ниже уровня улицы. Пара зевак с любопытством разглядывали кондитерскую.
Бартоломео же как ни в чем не бывало разговаривал с драконом, воодушевившись встречей с легендарной личностью,
-..должно быть, Вы хотели заглянуть на распродажу миндального печенья? В этом месяце я решил добавить немного больше орехов и особый секретный ингредиент – от этого любое блюдо УЖЕ кажется особым, не так ли?.. Или что-то на заказ? О, еще я раздобыл редчайшую морскую сладость, по какому-то секретному рецепту, найденному на дне океана в Русалочьем царстве… - «…но будь она и вправду вкусной, стали бы ее зарывать на дне океана на сотни лет и продавать первому встречному барану за пять серебряных? Ох, чую, меня опять накололи с этими рыбными палками».
Магазинчик за спиной трещал по швам, обрастая льдом на стенах, расползаясь от окон во все стороны морозной плесенью уже на втором этаже, пробивая корку льда изнутри новыми глыбами льда, выплевывающим на улицу старую скорлупу, скукоживающуюся и пузырящуюся на солнце. Народу вокруг значительно прибавилось, напарник-гоблин что-то орал, предлагая делать ставки.
-…увы, боюсь, продажа на сегодня несколько затруднена ввиду технических неполадок, - эти гоблинские холодильники весьма рискованны, - всегда что-то ломается в самый неподходящий момент, но я все быстро исправлю… Да, все под контролем!..
Дом, походящий уже больше на абстрактный взрыв не в меру гениального скульптора-мороженщика, целиком зарос ледяными кристаллами, преломляющими свет в радужные спектральные пятна, капающие на дорогу, частично превратившуюся в каток застывшей хрустальной лавы. Доброжелательная улыбка с лица оборотня сползла моментально, приняв оттенок оскала. Из трубы печи повалил снег. Смуглые пальцы массировали брови. Банка клубничного желе равномерно размазалась по окну изнутри, хрустнув новой коркой льда, в которой уже вперемешку с замерзшей водой – или что там было, - застыли мармеладки, леденцы, конфеты и предметы мебели.
- Что за?.. Хееей, метлу-то отдай! – схватившись за палку, торчавшую аккурат напротив глаз из окошка двери, Берти дернул ее на себя, но лед лишь покрылся трещинами, сцепив инструмент уборки сильнее, видимо, решив, что подобное вмешательство в декор не по фен-шую. В очередной раз демонстрируя исключительные качества своего истинного облика, Вио решил отобрать назад метлу во что бы то ни стало, упираясь ногами. Лед, припекаемый солнцем, поддавался, как и сама дверь, начав отворяться внутрь помещения.
Звон разноцветного стекла.
Округленные желтые глаза уставились в приоткрывшуюся ледяную пещеру, из которой торчала сотня гигантский дышащих мохнатых белых лап насекомых. Ледяной воздух с хлопьями мокрого липкого снега в лицо, вихрь освежающей прохлады ментолового дыхания, свободный полет с последующим приземлением в лужу. Рухнув на спину, кондитер часто дышал, округленными подергивающимися глазами уставился в небо, прижимая к себе метлу, по которой бегали тучи мелких снежных комков-пауков.
- Берти, пупсик, сделай одолжение, слей в третьем раунде, я тебе ну ооочень благодарен буду!
Зыркнув на спешно удаляющегося гоблина, оборотень дунул на покрытую инеем челку.

Смуглая рука снова крепко ухватилась за бледную прохладную руку дракона,
- Уфф…кажется, сегодня мне суждено весь день лежать у Вас в ногах, - неловко рассмеявшись, Бартоломео неловко поднялся на ноги, в очередной раз тряхнув головой, скидывая с кудрей не то иней, не то перхоть. Нахмурившись, чтобы выглядеть серьезнее, оборотень уставился на широкую спину Лилланда и его светлые длинные волосы, легко и текуче развевающиеся при ходьбе, практически оставляющие за собой силуэт весенних цветов, «Интересно, сколько стоит его мыло? Как весь мой магазин? Два? Десять? Хотя нет, не интересно, не хотелось бы, чтобы мои кудри пахли также, - весенние цветочки?! Пфф, это ж по-бабски! Вот если бы жженый металл или гниющая кора…хотя для таких запахов мыло как раз-таки необязательно», - чуть порозовев, юноша слегка сжал и разжал пальцы, выпрямляясь, чтобы быть хоть на пару миллиметров выше, однако все равно до тысячелетней драконьей военной выправки барану родом с фермы далековато.
Стиснув метлу, Бартоломео старался не оставить, хотя пришлось ускорить шаг, чтобы поспевать за судьей - ноги-то тоже коротковаты,
- О, нет-нет, ни в коем случае избавляться от холодильника нельзя – тогда я лишусь и всех замороженных продуктов, и…мороженого, что в такую жару крайне невыгодно и...глупо…иии… Да я все починю! С помощью вот этой метлы я могу починить почти все, если, конечно, это сделать вообще возможно… Правда чаще всего приходится чинить печь, которая тоже, к слову, гоблинской модернизации… - нахмурившись, Берти уставился на свои руки. Смуглые пальцы, запястья, выглядывающие из-под плотных рукавов, да и все руки покрыты розоватыми пятнами мелких ожогов и шрамов, «а видать он прав, гоблины не умеют делать не травмирующих вещей…может в подсознании они мазохисты?! Ужас, с кем я работаю», - …не, ну это – исключительно моя вина, печь тут ни при чем. И…и мое печенье все равно – лучшее в городе!
Расхохотавшись, парень уставился на ледяную шипящую дверь, подставляясь под снегопад, пышущий из дыры. Внутри что-то шевелилось и сопело мохнатым льдом.
- Не хочу показаться невежливым, но пусть лучше я пойду первым – все-таки меня не так жалко…да и дверь пора давно уже менять...а она мне так нравилась, какая досада… – оскалившись, Берти с силой шибанул ногой по черепице льда, эффектно разлетевшейся на замерзшие прогнившие ошметки, вваливаясь внутрь. Холод обхватил все тело, заставив вздрогнуть и сильнее вцепиться в метлу. Помещение сильно сжалось, как огромная заросшая морозилка, банки сладостей выстроились в ряд подобно заспиртованным уродцам-эмбрионам в зловещей лаборатории, по ним бегали маленькие белые комочки-пауки, скомкиваясь под брюхо одной гигантской паучихи, сидящей аккурат на самой морозилке толстеньким мохнатым брюшком, впрочем, это было довольно трудно разглядеть из-за десятков ее лапок, точнее, даже лапищ, забивающих помещение до отказа. Второй этаж провалился, застывшие в падении книги, надломанная кровать, обрывки тряпок. Выдох облаком пара. Округлив глаза, оборотень прижал метлу к себе.
- Ааах ты ж дурында ж такая! Теперь ж мне весь магазин разнесла, падлюга! Смотри, что с моей кроватью, вааааа!!! Терь мне на полу спать, как собаке, да?! ДАААА?!
Размахнувшись, оборотень с разворота врезал по ближайшему мохнатому отростку, но так и застыл, щурясь от летящего в глаза снега и мелких ледяных осколков, сковывающих движения в буквальном смысле. Черные паучьи глазки величиной с кулак испугано смотрели на обидчика. Обжигающий мороз прижарил смуглые пальцы к ледяной сосульке-палке, ползя выше по рукам,
- Ййииии… - отскочив назад, Берти затряс покрасневшими руками, выкидывая заледенелую хрустящую палку и сцарапывая с пальцев лед. Подскакивая, чтобы согреться, парень зашипел проклятия, попутно пытаясь растереть красные щеки и стряхнуть замерзшие торчащие назад кудряшки,
- …ах ты наглое страшное щупластое существо, которое я вижу в первый раз и вообще понятия не имею что это! Да как смеешь ты тут вообще существовать и..йаааа-хааар, офигеть как больнаааа!!!!!!
- …третий раунд, ТРЕЕЕТИЙ!..
Оскалившись на гоблина в толпе, Берти, заскулив, резво отскочил к дракону, когда по земле начали расползаться из вновь зарастающего помещения белые мохнатые пауки-снежинки, почему-то начавшие наскакивать на барана, и особенно на его пальцы. Целая лавина маленьких голодных паучков, учуявшая потенциальный шашлык. Тот, в свою очередь, начал наворачивать круги вокруг Лилланда.
- Господин Саирэ, Вы же не против обрушить на этих…с-существ гнев стихий, величественную мощь драконов и все такое?..

Берти грациозно скакал, уворачиваясь от маленьких белых комков то балансируя на одной ноге, то переворачиваясь, размахивая руками в пьяном полете бабочки, то подскакивая на небольшой ледяной приступ из замерзших шоколадных черепашек и соскальзывая с проклятиями на пол, начиная все по новой, когда снежные паучата надкусывали щиколотки и явно стремились за местом посочнее.
Округлив желтые глаза, парень выпрямился, застыв на месте. Обледенелые кудряшки звякнули, блеснув на солнце холодными искорками. Встрепенувшись, Берти подскочил к дракону почти вплотную, как бы невзначай смахивая со штанов и рукавов белых лохматышков.
- Баран я, и, это вроде бы видно сразу, но, если хотите, могу поменяться с Вами на звание дракона! Только для этого нужна соответствующая форма в трех экземплярах и заверение, ИС-3378-В117А, если быть точным, я проверял! Года два назад хотел записаться в академию как русалка, но не прокатило – интересно, почему…а, это были просто мысли вслух… Пфф. Ну, я ж так и подумал, я ж не…не… Не, - многозначительно кивнув, оборотень решил сменить тактику, начав не просто хаотично скакать, но прыгать и топтать мелких созданий, самоутверждаясь за счет своей массы и роста, - хоть кому-то 162 сантиметра кажутся невероятной высотой.
Паучки  набухали на ледяных образованиях, лопаясь в полноценных небольших тонконогих существ, падая с потолка, как переспелые вишни на головы прохожих. «Наверное, с таким талантом, мне стоило родиться козлом», - отплясав по очередной горстке паучьих трупиков, тут же превратившихся в снежную кашицу, Бартоломео перешел на новый уровень мастерства шаманского танца с бубном, но без бубна, начав теперь и обожженными руками размахивать.
Протяжный скрип, заполнивший магазин от подвала до черепиц на крыше.
Паучья перхоть прекратила падать с потолка и просачиваться со стен, стекая слизистыми влажными сгустками, – Феееех, - приподняв ногу, баран, переводя дыхание, поморщился от чвакающего протяжного шлепка, издаваемого грубой подошвой ботинка при соприкосновении с тающим льдом. Все здание хрустело и осыпалось, вжимаясь и при этом разжимаясь другими красками, более темными и теплыми. Блестящий лед съеживался, превращаясь из кристаллика в обычную грязную воду, льющуюся мусорной рекой по стенам и с пола второго этажа. Черные кудри прилипли к голове, уменьшая ее визуальный объем на четверть.
- …как на тонущем корабле. И сухофрукты теперь стоит продавать с уценкой как «мокрофрукты». Не, лучше запечь… - пытаясь не глядя поставить оттаявшие банки на пол, Бартоломео с открытым ртом пялился на Лилланда, совершенно не обращая внимания на паучиху, которая, заметив столь наглое к себе обращение, решила скрыться в подвале, фыркая из открытого люка холодильника комками снега и льда и замышляя более хитрую тактику. Деревянные полки трескались под тяжестью банок со сладостями и воды. Брызги разноцветных конфет, пряников в розовой глазури, водяные капли, играющие на свету, леденцы, и судья с невозмутимым выражением лица посреди этого подмоченного помещения, на которого как раз падал золотистый свет из оттопленного окна. Длинные светлые волосы развиваются, льдины острыми радужные длинными шипами пробиваются из-под деревяшек пола вместе с острыми паучьими лапами. Где-то в соседнем здании заиграла романтичная мелодия скрипки. Щеки Берти порозовели, - «Герой, спасший мою кондитерскую!.. Аааах! Драконы такие классные!!!», - на ощупь подобрав метлу, баран подпер ею сползающую со второго этажа скрипящую кровать, из-под подушки которой торчало пара клочков бумаги. По плечу прокатился водопад, заливаясь за шиворот. Паучиха внизу носилась как ошпаренная, выплевывая ледяные шипы наверх, стараясь заодно и зацепить незваных вторженцев на ее территорию лапами.
- Господин Саирэ, Вы… - «Наверное сейчас не лучшее время клянчить автограф?», моргнув от неожиданного блеска, Вио уставился на свое отражение в остром ледяном копье, застывшем в миллиметре от подбородка. Бровь непроизвольно поползла выше.
- О, черт, оно же могло меня убить. Какая радость, что этого не случилось, - чуть отстранившись, кондитер коснулся пальцем острого кончика сосульки. Оно было крайне острым, почти как самая тонкая игла, которой вышивают профессиональные портные. Профессиональные!
Зрачки сузились до горизонтальных черточек.
- Йииик! – крайне дергано скидывая сладости на своем пути, оборотень принялся карабкаться вверх по трещащим, но на удивление крепким полкам.

Бартоломео усмехнулся, отлепливая приставучую мокрую кофту, слишком уж навязчиво облапливающую тельце. Одно дело, если это прекрасная дама, но грязное тряпье – нет уж, увольте. «А для тысячелетнего судьи он крайне остроумен! Или он это всерьез и наглядный старческий маразм?!», пальцы цеплялись за полки, стараясь не скидывать банки, но те все равно падали, разбиваясь на стекло вперемешку со сладостями. «ах, мои желешечки!.. За что вам такое наказаниеее»,вместе со сладостями словно разбивалось и сердце. Хруст мерзлых копий и блеск морозных осколков, пронзающих пол вместе с остатками вкусностей, глумясь над их останками, практически дотягивающихся до пяток, мягко намекал на то, что следует чуть-чуть ускорить покорение вершин.
- О, да, воды здесь достаточно, но, боюсь, и этот этап был мною пройдет безуспешно…

- Итак, Бартоломео Вио, Вы указали, что владеете основами водной магии. Не могли бы Вы продемонстрировать что-нибудь из ваших способностей? – за столом огромного зала Академии в кипе бумажек сидела женщина с идеально-ровной спиной. Она, вытянув шею и выпучив глаза, походила на павлиниху, длиннющими тонкими когтистыми пальцами придвигая оборотню стакан воды. Желтые глаза отражались в чистой поверхности жидкости. Нервный смешок. «Наверное я опять чуток перестарался с анкетой…так, так, надо подумать, водная магия…водная магия…а что она вообще делает?», Берти залпом выпил воду, поставив пустой стакан возле дамских пальчиков,
- Вот, была вода – и нет. Водная магия.
Изящная бровка женщины изогнулась.
- Тогда, полагаю, Вы также сумеете вернуть ее обратно?
- Пфф, да без проблем, я ж офигенно крутой маг, - смуглые пальцы полезли в рот…

-…совершенно безуспешно, - искренне надеясь, что в нынешнем году не будет той дамочки, Берти ухватился за покрывало, выкарабкиваясь на второй этаж. Кучка тонких спиц вонзилась в потолок, застряв в нем и осыпаясь снежной пылью, подсказывая Вио быстренько прижаться к дальней стене и тащить проваливающуюся вниз кровать на себя. «Какой стыд, какой стыд, какой стыд!» - заметив, что из-под подушки выглядывают листочки, кондитер скомкал затисканные картинки с изображением пастушки и овечьего стада, закидывая их в самый дальний угол, искоса поглядывая на Лилланда, не заметил ли тот ничего. Но дракон был слишком занят переговорами с гигантским насекомым, чтобы подмечать, что там и почему кто перепрятывает. С другой стороны это даже хорошо – многоножка тоже полностью поглощена диалогом с мудрецом, оставив барашка жить себе спокойно дальше. Нагнувшись, кондитер уставился вниз.
Светлые волосы проглядывали сквозь черную мокрую дыру в полу, словно нити света. Высокая статная фигура дракона даже с такой высоты казалась величественной и сильной. Дракон плавил лед в доли секунды, даже десяток ледяных копий попросту не долетали, - легкий жест руки, щелчок пальцев – и вуаля! «До чего же хорош!» - мечтательно плюхнувшись на кровать, Бартоломео положил голову на руки, сгибая ноги в коленях. Должно быть так чувствуют себя настоящие драконы, - сидят себе в замке, а внизу за их внимание борются все остальные обитатели  города.
Снег, фырча, выбивался из щелей вверх, устраивая небольшую пургу или даже туман.
Или так валяются на диване некроманты, наблюдающие, как внизу копошатся миньоны, перетаскивая кирпичики, как муравьишки? Дааа, это более подходит. Расплывшись в улыбке, Берти ногой подвинул стол, перепачканный в расплывающихся чернильных пятнах, мечтательно вздохнув.
Паучиха, загнанная в угол, носилась все больше, стараясь держаться от судьи подальше, и в тоже время плюясь в него льдом.
- Печенья… Да уж, жизненно-важный стратегический ресурс! – рассмеявшись, юноша получил чем-то весомым в затылок, осыпавшись черно-бардовым. Чихнув, баран встрепенулся. В окне за шторками скакал гоблин, размахивая руками.
- Э, Гхор, что ты делаешь?! – в миг убрав с лица глупую улыбочку, Бартоломео нахмурился, подбирая брошенный предмет. «Перечница?» - поднялся на ноги, подходя к окну. Гоблин же как ни в чем не бывало просунул руку в разбитое стекло, посыпая сверху златоглазого чем-то порошкообразным из другой солонки. Округлив глаза, Берти пошатнулся от сотрясшего магазин рева. Гоблин же и ухом не повел, продолжая осыпать напарника чем-то до безобразия знакомым,
- Я?! Ну тааак, ничего…пришел проведать тебя и свои ставки…
- Это что, перец? Ты что это удумал перчить меня для этой фиговины в подвале?!
- А она уже там?! Вот досада, разнесет мою коллекцию фейерверков…и нет, это не перец, это еда для моей Мохнушечки.
Паучиха, воинственно поднимая передние лапы на дракона, пятилась, вжавшись в страхе в угол. Она отчаянно верещала, скукоживаясь, покрываясь каплями талого льда, но почуяв знакомый запах, ожила. Треск льда, хруст, - проломив свой ледяной панцирь, паучиха, уже прозрачная, как стеклянная фигурка в коллекции профессионального стеклодува, выломала пол первого этажа, устремившись к кормушке, оставив свою поношенную шкурку в дар блондину.
- ТЫ ЧТО ЭТО УДУМАЛ?!
- Берти, пупсик, ничего личного, чистый бизнес, - я теперь буду разводить ледяных паучков! Классно, да?
- НЕТ!!!! – зажмурившись, оборотень потерял равновесие, вновь воображая себя черной тучкой. Паучьи лапы вокруг сомкнулись подобно клетке. Кровать разлетелась на щепки и лоскутки вперемешку с грязной водой. Огроменные черные глазища пялились в округленные перепуганные глазенки кондитера. Почему-то желание зайти в уборную резко усилилось.
- Г-господин Саирэ?..

«А что – единорог – это мысль. Никто и не отличит барана от единорога, если на лоб приляпать сосульку». Желтые кругляши сгрудились в одну кучу, рассыпаясь в воздухе на сладкие стеклянные осколки, отражающие желтые перепуганные глаза Берти, на секунду невольно представившего, что карамельками были его золотистые глаза. Мысли про слегка недоразвитых пони и способах замаскировать рога так, чтобы не пришлось их спиливать или облепливать состриженной со спины шерстью, резко испарились, уступая место инстинкту самосохранения и почему-то вспоминающимся кадрам из прошлого.
Паучьи лапы сжимались все стремительнее, - сквозь мокрые стеклянные застывшие ворсинки можно было разглядеть лицо довольнейшего гоблина, скачущего в окне с перечницей. Отчего-то эти маленькие глазенки и живописный зеленый нос напомнил первое прикосновение пальцев к траве, прохладной и живой, когда Берти только научился принимать двуногую форму. Как выяснилось позже, это был коврик перед входной дверью.
Светлые волосы судьи поднялись в воздух, - самого дракона Вио не успел разглядеть – только его серые глаза, на которые попадало все больше солнечного света из разрастающихся в стенах дыр. Лиловый оттенок, почти такой же, как платье первой дамы сердца, решившей снизойти до более близкого знакомства с оборотнем. На следующий день об этом знала вся деревня. Серьезная беседа с отцом про устройство и анатомию женского организма, лекция брата о расшнуровке корсета одним движением без каких-либо травм для обоих участников процесса.
Паучьи лапы иссыхали, распадаясь на пузыри, лишая Берти последних надежд на хоть какую-то опору. Широко распахнув глаза, он пытался уцепиться за что-нибудь руками, но лишь стремительно летел вниз, почему-то уже мимо ног Лилланда, в проломленный пол.
Всплеск воды, щепок, частей мебели и шоколада.
С силой приложившись спиной об пол подвала, баран практически впечатался в него, всплыв на поверхность грязной воды полусознательной трухлявой деревяшкой. Почти в таком же состоянии баран пребывал несколько лет назад, когда в жуткий ливень свалился случайно в ползущую грязевую яму, чтобы спасти соседскую кошечку. Как выяснилось на следующий день, - это была могилка для дорогого семье зверька, не пережившего приезд младшего поколения.
«Жизнь – череда поразительно неожиданных открытий».
Немного проплавав в амебном состоянии, Бартоломео встрепенулся, приходя в себя от удара в грудную клетку – изуродованная иссушенная Мохнушечка распластала положенные ей восемь лапок, безвольно попискивая. Мокрое мохнатое насекомое схватили смуглые пальцы, тут же начав вертеть пока еще живым трофеем, пока глаза искали, какую же дыру ею заткнуть.
- А говорят бараны не летают… - барахтаясь и цепляясь за обломки опорных балок и перекрытий, оборотень кое-как поднялся на ноги, уставившись на дракона в ореоле солнечных лучиков. Ни единой царапинки или пятнышка на костюмчике с иголочки. Волосы не намокли, сияют и прекрасно пахнут. Обувь сухая. И даже ногти все целы. А он, пришибленный баран, мокрый, грязный, весь в мелких осколках и конфетах, хоть как-то маскирующий натуральный аромат, с дохлым пауком в руке. Поджав губы, кондитер нахмуирился.
Откашлявшись, выдержал некоторую паузу.
- Ааа, господин Саирэ, Вы мой спаситель! Вы так великолепны, так восхитительны, - ааа, у меня просто слов нет как все круто! Я уж было думал, что с жизнью расстанусь – или с парой конечностей, а они ведь заново не отрастут, не-а! Но Вы…
- Э-кхэээм! – гоблин как ни в чем не бывало стоял за окном, правда, уже убрав перечницу.
-…Вы просто…просто..АААААА! Моя благодарность не знает предела! Ведь жизнь – штука довольно дорогая, пусть даже такого существа, как я. Да и есть всякие там рецепты омоложения, эликсиров вечной жизни, камней-неубивашек или это все выдумки – да как-то все равно, я их не встречал, но…
- Это все ооочень интересно, но прошу вернуть мне мою собственность!
-..но они стоят в сотни дороже, чем я смогу отплатить в благодарность за Вашу помощь! Хотя, будь мой магазинчик цел, то хотя бы часть я бы смог выплатить сразу, но это все мелочи…
- Настоятельно рекомендую рогатому не корчить из себя блондинку-школьницу и вернуть…
- ДА ПОДАВИСЬ ТЫ СВОЕЙ КРАКОЗЯБРОЙ! – стиснув еле живую паучиху, судорожно подергивающую конечностями, Бартоломео швырнул ее в гоблина. Тот, что-то пробурчав, быстренько скрылся с глаз. Берти же сбился с мыслей, так с открытым ртом и уставившись на дракона.
Доски скрипели. В воде плавали уцелевшие банки – их немного, но вполне достаточно для очередного начала торговли. Скомканная картинка с пастушкой с высоты плюхнулась на пол. Мокрая одежда потяжелела и весила как полный доспех. Звук разбивающихся одиноких капель и народа на улице.
-…тридцать золотых за Мохнушечку! Тридцать пять? Тридцать семь? Ну же, смотрите, какая она красавица, и зубки все на месте...пятьдесят?..
Правый глаз непроизвольно подернулся. Неловкая улыбка судье.
-...эээ… Спасибо в общем.
Слегка пристукнув по голове, чтобы вправить мозги в самом прямом смысле, оборотень уставился на источник всех бед. Подойдя к холодильнику, Берти спрятал руки в карманы, сдвигая брови. Поразительно, сколько одна маленькая вещица может принести разрушений – оружие массового поражения практически! Обычно на такое способны магические артефакты, созданные великими мудрецами и магами на верхотуре заоблачной башни – почему-то волшебники любят сидеть и свысока плевать на всех очистки семечек. Должно быть, чтобы не смогли с земли разглядеть, кто там бесчинствует. И, как выяснилось на практике, холодильник вполне может быть приравнен к артефакту, так что осталось только обжиться башней. Осторожно постучав по крышке морозилки ногой, оборотень выдохнул с облегчением, вытирая с лица намокшие волосы, которые от воды стали лишь чернее и кудрявее. Признаков жизни творение гоблинской мысли не подавало, противно лязгнув железом.
- Кажется, это...все?.. Уфф, а меня предупреждали, что в этом магазинчике витает какая-то аура разрушения и надо чистить чакры, - теперь я знаю, ЧТО это значит! – выпрямившись, оборотень рассмеялся, оборачиваясь на Лилланда. А ведь и правда – подумаешь весь дом раздолбан, воды по колено, ночевать негде, есть нечего, платить налоги тоже нечем, еще и разборки будут из-за нарушения общественного порядка, что крайне печально отразится на конфетном бизнесе, а что самое ужасное – от всей этой нервотрепки будут лезть волосы. Пфф, такими пустяками барана не остановишь.
Из-под крышки морозилки пополз легкий морозный дым, оставляющий на металлической крышке тонкий витиеватый узор. Хруст скорлупы.

- А? Что? Чтооо?!
Сузив глаза, Бартоломео скривил рот, теперь походящий скорее на уродливый шрам посреди пенька, обросшего кудрявыми грибами. Он пнул морозилку, и та податливо хрустнула льдом внутри и корочкой металла, открывая взору свое ледяное нутро.
Кристаллики замерзшей воды, шестеренки, булочка с корицей, скомканная в вид курицы из теста, заговоренные косточки, поддерживающие нужную температуру, чтобы лед не таял, каменные кругляши-глаза, используемые теми, кто утратил орган зрения и хочет это замаскировать. Как в детстве – игра «найди лишнее». Хотя в данном случае практически все предметы попадут под подозрение. «Стоп, этого я сюда не клал!» - моргнув, юноша взял пальцами камешек, оценивая его поразительную легкость и отсутствие рисунка глаза, если учесть, что это протез. Если, конечно, это он. А это определенно он. Да стопудово.
Внутри что-то лениво шевелилось, долбя по стенкам.
- Это…яйца? – перебирая пальцами поднятую в воздух находку, оборотень опустил брови. Из мелких трещин на скорлупе начали выпирать тоненькие иглообразные полупрозрачные палочки, изламываясь и высовываясь дальше. Вскоре показалось и само существо – круглый мохнатый кружочек, живенько перебиравший этими самыми тощенькими лапенками.
- Э, тьфу, и тут пауки…должно бы та гигантская штука была их мамашей… - выбросив скорлупу обратно в холодильник, Берти вздрогнул – внутри морозилки пристроились десятки таких же малюток, начав неторопливо осваивать территорию. Маленькие существа – это одно, но что будет, когда они вырастут? И сделают это они за считанные минуты, если последуют примеру мамаши, и тогда от магазина вообще ничего не останется. Только паучья ферма, за которую придется платить налоги, и переоформлять документы, и снова бегать с бумажками и оправданиями… А что, если они расползутся по городу и начнут бесчинствовать? А они обязательно начнут! Тогда придется платить за принесенный ущерб, а за неимением таковых средств, всю оставшуюся жизнь просиживать в тюрьме, где уж никак не позволят печь печенье. Пискнув, баран начал усиленно махать рукой, стряхивая тарантула. Паучок же в ответ начал голодно ползать по руке, едва ощутимо покусывая грубые обожженные пальцы, а затем рукав и плечо, совершенно не желая спрыгивать.
Выше на стене нарисовалась тень. Подозрительно короткая тень с торчащими врастопырку ушами.
- А, воот вы где, мои молюточки, идите к папочке… - гоблин как ни в чем не бывало скача по предметам мебели, подпорхнул к холодильнику, выхватывая паука с плеча кондитера в полуразвороте. Будущий ледяной гигант тут же воспользовался ситуацией, начав ускорено и хаотично ползать по зеленой коже, остановившись на лбу и словно прирастая к нему. Как огромная волосатая бородавка.
Берти, округлив желтые светящиеся глаза, встрепенулся. Черные кудряшки завились еще больше.
В воздух полетели кусочки льда из морозилки, сопровождаясь все новыми и новыми наростами афро-прически на гоблинской голове, теперь уже тихонько пытающимисяся пищать.
- Я смотрю, совсем не боишься, что я проломлю твою сплющенную черепушку и сожру внутренности, завязав их предварительно бантиком вокруг шеи?! – беглый взгляд на Лилланда, который, как представитель закона, по идее не должен одобрять подобные высказывания, - Кхм… то есть, настоятельно…ммм…рекомендую покинуть..кхе…помещение и…
- Ох, Берти, пупсик, не хмурься, морщинки будут, а ты итак весьма…обделен, так и вовсе бабу себе не найдешь… - насмешливо приподняв бровь на дракона, наглый бизнесмен выудил из холодильника мороженое, которое преспокойнейше сохранилось в целости и сохранности. Почавкав, он поразительно быстро ускакал обратно к выходу, уворачиваясь от летящих следом деревяшек и нецензурных выражений, скрывшись из виду вовсе.
Глубокий вдох. Внутри все дрожало от желания раздобыть свежие гоблинские конечности для пирожков.
Капли воды разбивались о поверхность заболоченного подвала, звучно расползаясь тонкими кругами. Дверца стола тоскливо скрипнула, плюхнувшись на обломки пола, частично осыпавшегося трухой и ирисками.
Уборка явно затянется.
Молчание.
Спрятав руки в карманы, баран улыбнулся Лилланду.
- Кхм… Господин Саирэ, у Вас, случаем, нет знакомых огненных драконов? Так, на будущее…