Как ни странно, но Май проспал. Не то чтобы проснулся, за несколько минут до выхода, но время на сборы оставалось в обрез. А еще, наверное, потому, что заработавшись накануне, совсем забыл о назначенном свидании, и вспомнил только после того, как хорошо проморгался, стряхнув остатки сна. Всплывшая в сознании мысль заставила похолодеть и взвиться с кровати – не хватало еще, чтобы Эль-Тамирэ не сдержал своего слова!
Наскоро умывшись и стянув длинные белые волосы в хвост украшенной бисером лентой, Майрон сдернул с вешалок белую кружевную рубашку и темно-серый, под цвет глаз костюм, расшитый серебром и черным жемчугом. Быстро одевшись и заколов шейный платок жемчужной булавкой, советник кинул последний взгляд в зеркало. Выглядел он, как всегда, безупречно.
По его прикидке еще оставалось время на то, чтобы перекусить в трапезной замка, и скорым шагом дойти до фонтана. Но планам его определенно не суждено было сбыться, потому что за стол его подсела давешняя эльфийка, прибывшая в Дальет из  глубинки вместе с караваном товаров и гостившая уже несколько дней в замке.
Мало того, что на нее потратил весь вечер, не хватало еще ее с утра развлекать, - подумал советник, натянуто улыбаясь. Но привычка держать себя в строгих рамках деловых отношений взяла свое и, закончив  завтрак, он откланялся, оставив светлую в твердой уверенности  непоколебимого эльфийского очарования.
Времени до восьми почти не осталось, поэтому Майрон вышел на одну из просторных площадок, предусмотренных для взлета и приземления, и приняв истинный облик, оторвался от земли.
Когда дракон приземлился у фонтана, Сильмар уже был там.
- Доброго утра, - произнес водный, склонив голову набок. – Прошу прощения за опоздание. Я беззастенчиво проспал. Как ваши дела? Не передумали?

Когда Сильмар начал оправдываться и произнес загадочно «но», чешуйчатая бровь Мая удивленно приподнялась. Поначалу он даже предположил, что юноша собирается отказаться, только зачем было одеваться соответствующе для верховой езды? Впрочем, он еще не знал, что радужный предпочитает носить.
Поэтому последующие объяснения вызвали вздох облегчения и невольную улыбку. Оказалось, что на этот раз его проницательность дала сбой. С чего бы это? Или все потому, что Сильмар лишь выглядит бесхитростным, а сам далеко не так прост?
Однако с тем большей радостью советник воспринял данное ему объяснение.
- Напрасно, - ответил он, продолжая скалиться. – Лошади довольно умные и чуткие животные. Хотя… - Майрон чуть наклонил голову, отчего взгляд приобрел несколько ироничное выражение, и в свете косых солнечных лучей сверкнули белые, похожие на сосульки рога, - они достаточно хорошо чувствуют чужой страх, и умеют этим пользоваться. Но не стоит переживать, мы подберем вам самую смирную и ласковую лошадь, которая за вкусное угощение, сделает все что угодно. Тем более, что мы не будем скакать галопом и преодолевать препятствия. Так что думаю, прогулку шагом или легкой рысью вы вполне осилите.
Дракон в нетерпении шевельнул хвостом, свернув в кольцо и развернув тонкий и гибкий кончик.
- Не будем тянуть время, превращайтесь и полетели. Нам в сторону Западного тракта и чуть севернее. Немногим более чем через полчаса будем на месте.

Отредактировано Майрон (2011-07-21 11:45:58)

Хозяин конюшни, черноглазый валатт, радушно принял гостей и быстро подобрал лошадей. Майрон взял могучего вороного жеребца, которого он предпочитал всем остальным лошадям за горячий нрав. Выбор для радужного остановился на спокойной, как сытый удав, серой кобыле. Хотя сытой она, в отличие от оного не казалась, и таки решила показать свой норов, потопав к зеленому кусту, и как ни в чем ни бывало, принялась объедать ветки.
Объяснить Сильмару, как управлять лошадью, зарывшейся в куст, оказалось не так просто, поэтому Май соскочил с коня, и взялся за поводья кобылы, успокаивающе похлопав юношу по затянутой в кожу голени.
- Пока просто сиди и держись за гриву. Выедем на луг, там ей прятаться будет негде.
Водный вывел недовольную лошадь из кустов, и сев в седло, повел ее в поводу. Лошади шли бок о  бок по натоптанной тропе, ведшей в низину, туда, где катила свои неспешные воды в заросших ольхой и тростником берегах небольшая река. Когда деревья и кусты, окружавшие ферму остались позади, Майрон передал радужному повод.
- Смотри, управляют лошадью голосом и движениями тела, - начал он короткую лекцию и демонстрацией на вышколенном вороном. - Лошадь приучена реагировать на голос, движения рук, ног, корпуса, седалища. Чтобы послать лошадь вперед, надо дать ей шенкеля, то есть сжать пятками бока, и качнуть поясницей вперед, повод же должен быть свободным. Чтобы остановить, натянуть повод и тоже сжать бока. Того чтобы повернуть твою лошадку, надо усилить необходимо усилить нажим шенкеля стороны поворота, натянуть с той же стороны повод, с противоположной можно оставить свободным, и пятку второй ноги немного отводишь назад толчками понуждаешь лошадь к движению. Но в общем… - Майрон мило улыбнулся, - достаточно твоего настоятельного желания и команды голосом, местные лошади хорошо вышколены. Так что команды «вперед», «шагом»,  «рысью», «вправо», «влево», «стой», «назад» они прекрасно понимают.

Водный кивнул, горяча под собою коня. Трудно сказать, делал он это умышленно или нет, но лошади стадные животные, легко перенимающие настроение вожака. Поэтому было достаточно искры, которой оказалась эмоциональная команда Сильмара, чтобы в спокойной кобыле взыграла кровь, и та сорвалась с места в карьер.
- Ну, вот и у вас получилось, - улыбнулся вдогонку советник, глядя, как вцепившийся в поводья радужный болтается в седле, пытаясь удержать равновесие. Он особо не волновался относительно безопасности, полагаясь на природную ловкость дракона, но вскоре  послал вороного вперед, нагоняя ускакавшую вперед Фею. Та же, в свою очередь, по всей видимости, решив, что ей сегодня позволено все, да еще при таком жеребце, неслась вперед, гордо задрав хвост, прямо к реке.
Ситуация Майрона забавляла, и по опыту зная, что ничто так не врезается в память, как вышедшее из-под контроля, умопомрачительное приключение, чуть придержал коня, предоставив кобыле врезаться грудью в прибрежные тростники и влететь, поднимая фонтаны брызг, в воду.
Май нагнал радужного на середине реки, и лошади поплыли бок о бок к противоположному берегу.
- Вы живы, Сильмар? – скрывая улыбку, поинтересовался советник, глядя на мокрого с ног до головы юношу. Самого его в данный момент подмоченный внешний вид нисколько не беспокоил, ведь приключение того стоило.

Кони рассекали грудью тихую речную воду, оживляя своим движением, казавшуюся иначе застывшей картинку загородной природы, лишь слабый ветерок, шевеливший листья на верхушках черноствольных деревьев еще пытался бороться с разлившейся над рекой утренней негой.
- Хммм, - водный улыбнулся, - некоторые ящерицы тоже скачут. И без этого ни довольно юркие создания, попробуй еще поймай. Не за что, Сильмар. Я сам с удовольствием каждый раз сюда выбираюсь. Жаль, что это былвает не так часто, как хотелось бы.
Лошади почувствовали дно и стали выбираться на довольно крутой берег. Майрон направил жеребца на заросшую густой травой и луговыми цветами поляну, призывно раскинувшуюся среди зарослей ивняка и ольхи. Соскочив с жеребца, он снял седло и недоузок и пристроил на ветки просушиться, после чего ободряюще похлопав вороного, по холке отправил пастись.
- Спешивайтесь, Сильмар, - он подошел к кобыле, сразу же потянувшейся бархатными губами к его щеке, и подал радужному руку. – Немного обсохнем прежде, чем тронуться в обратный путь.

Отредактировано Майрон (2011-07-26 10:47:45)

- Покажу, конечно. Тут ничего хитрого, Сильмар, кроме хитрости лошади, - губы водного изогнула неожиданно теплая улыбка. – Некоторые особо смекалистые предпочитают перед тем, как, начнешь затягивать подпругу, хорошо надуться. Потом естественно, когда лошадь сдувается и возвращается к нормальному состоянию,  она слабеет. А нерадивому всаднику это грозит вылетом из съехавшего во время скачки седла. В борьбе с таким вредительством хороши два способа.
Советник снял седло, повесил на ветку рядом с первым и повернулся к Сильмару, заправив за уши выбившиеся из хвоста белоснежные волосы.
- Можно пощекотать лошадь в особо чувствительно место, или просто приложить силу, упрев в живот колено, когда затягиваешь подпругу.
Он и сам собирался раздеться, но юноша его опередил. Тот факт, что можно было высушить одежду магией, оба, не сговариваясь, напрочь проигнорировали.
Какой прыткий, - удовлетворенно подумал Май, неспешно, со странным выражением в глазах расстегивая камзол и шейный платок.
- Обратно? Посуху да, - не скрывая интереса, его взгляд скользил по плечам и груди Сильмара, спускался ниже, к узкой талии. – Тут недалеко ниже по течению есть мост.
Неторопливо сняв с себя камзол и рубашку, водный сел на траву и стянул сапоги, после чего беззаботно растянулся на траве, заложив руки за голову.

Майрону казалось, что юноша за ним наблюдает, но он не стал проверять, боясь спугнуть. Пусть наслаждается и разглядывает. Почему-то внимание Сильмара льстило более, чем чье бы то ни было. Может быть, потому что тот особенный – радужный? Впрочем, ломать над этим голову он не собирался, ведь сюда же приехал отдыхать и расслабляться, а не думать. Глаза водного, в которых сейчас отражалось небо и легкие перистые облака, приобрели глубокий, почти синий цвет. Выбившиеся из хвоста белоснежные пряди, разметались по рукам и траве, так что издали могло показаться, что на зелень вокруг головы пал иней.
Вопрос радужного взывал новую улыбку, легкую и задумчивую, как облака в вышине.
- Пожалуй, я не стану вам этого говорить, Сильмар. Пока что не стану во избежание осложнений.
Советник, выпростав мускулистую руку, сорвал стебелек травы, прикусил его и  повернул лицо к радужному.
- Да, и на животе тоже. Можно на досуге исследовать шкуру лошади так же, как исследуешь тело любимого в поисках сокровенных и особо чувствительных местечек, – сейчас казалось, что говоря двусмысленности, водный смеялся, не столько губами, сколько глазами, но во всем этом не было ни тени насмешки. -  Но дело в том, что если делать это не умеючи, то оскорбившаяся в лучших чувствах животина, может и отомстить. В любом случае, мне не хотелось бы, чтобы вы каким-либо образом пострадали.
Май перебросил травинку в другой уголок рта. – С некоторых пор мне не безразлично ваше благополучие.

Замешательство, столь очевидно написанное на лице юноши, забавляло. Более того, Майрону нравилось смущение Сильмара и то, как он с ним упрямо справлялся, нравилось незаметно его провоцировать и раззадоривать.
- Что почему? – повернувшись на бок и подперев голову рукой, переспросил он, в свою очередь разглядывая растянувшегося на траве радужного – сухощавый обнаженный торс, подвижное лицо, не привыкшее скрывать мысли, темные брови, карие глаза в пушистых ресницах, цвет которых не в силах была разбавить даже небесная синева, упрямо сжатые губы…
Интересно, как они раскроются в поцелуе? – рожденная воображением мысль вызвала улыбку, но рассмотрев ее и так и эдак, Май не нашел особых причин, чтобы выбросить ее за ненадобностью. Надо было себе признаться, что радужный будил интерес, и чем  дальше, тем больше. – Что ж, посмотрим, на что ты способен…
- И отчего Вы считаете, что знание о том, где чувствительное место у лошади, могут осложнить мою жизнь? Я могу быть осторожен, применяя его на практике…
- Вы так уверенны, Сильмар? Тогда надо полагать, ваше утверждение основывается на достаточном опыте, - бархатные нотки в голосе придали словам объемную многозначность, позволяя толковать их в том ключе, какой предпочтет собеседник. – Хотя,  как любителю и знатоку книг, вам должно быть известно, что многие знания, помимо радостей приносят многие печали. Мне не хотелось бы, чтобы вы пострадали, если лошадь надумает взбрыкнуть или укусить, - аккуратно вернувшись к теме разговора, Майрон протянул руку к волосам радужного и, плавным, текучим движением касаясь прядей, убрал с них одному ему видимую букашку.

Водный проследил взглядом за мелькнувшим меж губ языком.
Интересно, он сознательно провоцирует или делает это неосознанно?
Мысль дразнила, побуждая найти ответ. То, что он далеко не безразличен радужному, советник уже понял, вопрос  стоял в том, как далеко юноша готов был зайти. Майрон никогда не признавал долгих ухаживаний, предпочитая выяснять отношения по ходу их развития – сложатся, замечательно, нет, горевать было не в его характере.
В данном случае он тоже не был склонен упускать возможность. Тем более, что Сильмар сам вполне недвусмысленно потянулся к нему. И покраснел – так заманчиво и возбуждающе.
В ответ на неожиданный юношеский порыв губы советника расцвели обворожительной улыбкой.
- Простить? За что? – голос обрел бархатные интонации. – Задумались? И  хорошо, мне определенно нравится ход ваших мыслей, Сильмар. Но знаете, чего мне не больше всего не хватает в весенней траве?
Отвлеченный вопрос достиг своей цели - радужный был полностью дезориентирован, и Май не преминул этим воспользоваться, прежде дав ответ. - Стрекотания кузнечиков.
Продолжая ободряюще улыбаться, он протянул руку к радужному, и легким касанием обвел пальцем контур губ.
- У вас часто пересыхают губы? Я бы порекомендовал увлажняющий крем или вот это…
Переместив ладонь на затылок, он притянул лицо юноши еще ближе, и неспешно, как самоуверенный и ленивый кот, поймал его губы своими. Во всю пользуясь оторопью и смущением Сильмара, водный перешел к более активным действиям, углубляя поцелуй.

Отредактировано Майрон (2011-07-31 18:53:12)

Судя по всему, радужный отнюдь не возражал против поцелуя, и даже когда оторопь прошла, сам проявил активность. Но то, что тот нахмурился, Маю не очень понравилось, и он решил выждать, предоставив тому свободу действий. Мягко поглаживая подушечками пальцев затылок уткнувшегося в плечо юноши, он тихо прошептал, едва не касаясь губами уха:
- Что-то не так, Сильмар?
Дыхание шевелило темные волоски на виске и дразнило чувствительную кожу. Он коснулся кончиком языка выступающего хрящика и чуть пощекотал. Заходить дальше, не зная на что готов юный спутник, советник пока не хотел. Не в его правилах было пользоваться минутной слабостью и лишать невинности тех, кто не намерен с ней расстаться. Водный, хотя и был по природе соблазнителем, все же предпочитал отношения, в которых партнер проявлял желание близости и при этом достаточную степень активности. Более того Майрон привык считать, и возможно не безосновательно, что близость с ним еще надо заслужить.
Поэтому он неожиданно откинулся на спину, увлекая юношу за собой, так что тот теперь полулежал на нем, уткнувшись носом в плечо. Чуть переместив ладонь, водный стянул ленту, стягивавшую темные волосы, рассыпал их по плечам Сильмара и убрал руку.
От ощущения бьющегося рядом сердца взгляд серых глаз стал бархатным, а  в уголках губ затаилась чуть мечтательная улыбка. В этот момент он поймал себя на том, что желает продолжения более обычного.

Утренняя нега, судя по всему, объяла даже лошадей, поскольку те, немного пощипав траву, теперь стояли в теньке, лениво обмахиваясь хвостами и положив головы друг другу на холку.
- И что это за борьба, Сильмар? – улыбка медленно, но верно растягивала губы, отражаясь в глазах и превращаясь из мечтательной в соблазнительную. Судя по всему, Майрон выбрал верную тактику, и юноша вел себя почти непринужденно. – Определенно надо помочь ей принять какую-то сторону, я не потерплю, чтобы мой спутник долго терзался в подобных мучениях.
Получив свободу, библиотекарь не отстранился, предпочитая продолжить соприкосновения, и это обнадеживало.
- Да фраза «позвольте вас поцеловать советник» звучит слишком… Эээ… - водный сделал паузу, будто растерявшись в поиске верного слова, - Придется прийти вам на помощь, можете звать меня по имени.
Радужный набрался смелости и  отправился исследовать тело. Легкие прикосновения Сильмара дразнили, и, казалось, кожа под его пальцами откликается даже более, чем того хотел ее обладатель, разливая по телу сладостную истому.
Майрон зажмурился от удовольствия и промурлыкал:
- Я рад. И как только вы захотите, можем продолжить увлекательное и полезное занятие. Ценные советы? Какие вам будет угодно? Я весь в вашем распоряжении.
Он поднял руку, и отвел за плечо, упавшую вперед темную прядь волос, призывно и ободряюще глядя в карие глаза.

Юноша определенно подавал надежды. Исследуя распростертое под ним тело, он пусть и неумело, но находил чувствительные к ласкам места, отчего с губ водного не сходила улыбка, словно говорившая «смелее, малыш, я не кусаюсь».  Когда Сильмар вновь добрался до губ, Эль-Тамирэ обнял его, оглаживая плечи и спину. Дав какое-то время юноше освоиться в поцелуе, он то перехватил инициативу, будто показывая, что и как лучше делать, то вновь предоставлял свободу самовыражения. Поначалу неуверенные соприкосновения губ становились все настойчивее, сменяясь упоительным скольжением языка, ищущего пути вглубь. Ладонь советника опустилась ниже, оглаживая и слегка царапая чувствительную кожу поясницы.
На поляне воцарилась тишина, нарушаемая лишь сладостными звуками поцелуев, негромким фырканьем лошадей и птичьих трелей в ольховнике.
Небольшой перерыв в любовном упражнении дал каждому время осознать свои чувства и ощущения.
Майрон был доволен. Чтобы не произошло дальше, он  был уверен, что радужный рано или поздно захочет продолжения, а сам он был совсем недалек от той грани, за которой его возбуждение станет заметным.

Когда Сильмар, оторвался, водный, глядя улыбчивыми глазами, медленно с чувством облизал губы, легкими касаниями пальцев вырисовывая цветок на лопатке юноши.
Трудно сказать, задумывал ли он все происходящее, как маленькую провокацию с самого начала, или импровизировал на месте, сообразуясь со сложившейся ситуацией. За годы жизни он настолько наловчился своекорыстно использовать обстоятельства, что зачастую и сам не отдавал себе в этом отчета. Но сейчас он мог сказать определенно, он ничуть не жалел о том, что произошло. Впрочем, как и всегда.
Юноша, уже вполне освоившийся, пристроил голову на груди, и его после всего потянуло на любопытство.
- Я хотел спросить. Сколько Вам лет?
- Если быть точным, 271, - жмурясь в лучах поднимавшегося к зениту солнца,  предельно четко ответил Майрон, предоставив радужному самому соотносить много это или мало. Он позволял Сильмару вытворять все, что заблагорассудится, рассматривать, как некое произведение искусства, исследовать и возиться с волосами, лишь лениво улыбаясь в ответ и, возможно, уже небезосновательно считая его своим. Но вовсе не трофеем. Радужный, то ли своей непосредственностью и искренностью, то ли особенностью и уникальностью сумел зацепить в нем нечто, чему еще Май и сам не мог дать названия, но уже отнюдь не наивно полагая, что это нечто при умелом стечении обстоятельств в дальнейшем может произрасти в открытые чувства. Только советник пока еще не решил, надо ли это ему.
- Смею надеяться, что это не последняя наша встреча?
- Если вам нравится подобное времяпровождение, Сильмар, то далеко не последняя, - ответил он с такой многозначной интонацией, что радужный мог дать волю своему воображению.
Для вящей убедительности Майрон притянул юношу к себе и поцеловал.
- Но, наверное, нам пора. Близится время обеда, а вы сумели на меня нагонать зверский аппетит.