Хатим вернулся домой в приподнятом настроении. Сегодня он специально по-раньше сбежал из лаборатории, чтобы успеть забрать у ювелира свой заказ. Магический агат, тот самый, что стал причиной его знакомства с Далином, ювелир разрезал на несколько частей и оправил золотом. Теперь кулон на тонкой цепочке и четыре серьги с подвесками в форме капель, в тон тем, что носил его джинн, лежали в отделаной бархатом коробочке и приятно оттягивали карман. Хатим понимал, что такой подарок был чем-то сродни предложению руки и сердца, но он и так уже отдал мелкому чудовищу и руки, и ноги, и сердце, и голову, и даже собственную душу. Он был счастлив, а все остальное, включая предрассудки, не имело значения.
Входная дверь оказалась заперта. Странно, ведь Далин никогда ее не запирал...
-Далин, чертененок, - позвал он с порога, - Далин...
Ни в одной из комнат не горел свет. Даже в любимой далиновой вечно пустующей, где тот любил засыпать в ворохе подушек.
-Далин, где же ты?
Хатим поднялся наверх, думая, что его зеленоглазое чудовище опять дрыхнет прямо на полу, умильно подпирая кулачками раскрасневшиеся во сне щеки...
В спальне и в большой комнате мальчишки не было. В библиотеке, в ванной, в саду, в гостинной — ни единого следа. Почему-то Хатим зашел на кухню в самую последнюю очередь, зажег свет и сразу увидел клочок бумаги, придавленый для пущей важности мраморной ступкой. Он подошел к столу, пробежал записку глазами раз, второй, взял ее в руки, словно желая убедиться, что все это ему не померещилось, а после смял ни в чем не повинную бумагу и швырнул на пол.
Не жди меня, билось в голове. Не. Жди. Меня. Не. Жди.
Хатим глубоко вдохнул, от злобы и бессилия сжимая и расжимая кулаки, оперся руками о стол, а после, утробно зарычав, схватил за спинку один из кухонных стульев и швырнул его в стену. Вслед за стулом, от которого осталось одно название, полетела бархатная коробочка. Украшения жалобно звякнули сначала об стену, потом об пол, черный камень выпал из кулона и закатился куда-то под плиту.
Бесценная, между прочим, вещь, - подумал Хатим отстраненно.
Он смотрел на сломанный стул, на то, как идет трещинами и опадает со стены лазурная плитка, но не до чего этого ему не было дела. В голове было пусто и гулко, как внутри колокола.
Хатим поднял с пола записку, расправил, положил на стол, прижал ступкой, поднялся в спальню и рухнул на постель, не раздеваясь.
Постель пахла Далином.
Весь дом теперь пах этим мальчишкой, от этого запаха невозможно было скрыться.
Зарывшись носом в подушки, рысь недовольно, обиженно заурчал. Был бы он волком, наверное, взвыл бы от боли и обиды, но рыси, к счастью, не умеют выть...
Весь следующий день, и тот что был после него, и следующий, Хатим Имманаи провел, будто в тумане. Он не слышал вопросов, которые ему задавали, он путал компоненты зелий, он даже несколько раз чуть не сжег всю лабораторию. Хатим забывал есть, он перестал за собой следить, приходя в Академию в мятой мантии и с нечесанными, кое-как собранными в хвост волосами. Когда заведующий кафедрой вызвал его к себе на ковер, Хатим даже удивился, когда ему предложили всего лишь пойти в отпуск — сам он давно и всерьез был готов к тому, что его уволят. Но, как старому и годами проверенному работнику, да еще с заслугами перед Академией, ему всего лишь предложили сьездить на источники, подлечить нервы... Но — поздно ехать на эти самые источники, когда почки уже отвалились.
С такими вот невеселыми мыслями Хатим покинул стены Академии и отправился бродить по городу. Он и сам не заметил, как ноги привели его к той самой лавке, где он хотел купить злополучный агат. Имманаи пытался расспросить торговца о зеленоглазом мальчишке, но тот веско ответил, что не видел, мол, и слава всем богам Дальет, и вам вот не советую, а если спер чего, так обратитесь к страже, хоть и гиблое это дело, ловить этого гаденыша.
Несколько дней подряд Хатим шатался по городу, то тут, то там расспрашивая о Далине. Его действительно видели, кто-то давно, кто-то совсем недавно, но никто не мог толком рассказать, где и как его найти.
Бросив бесплотные поиски, оборотень заперся у себя дома, снова превратив кухню в филиал лаборатории, и от тоски начал изобретать новые магические яды.
Изредка глядя на себя в зеркало, Хатим не узнавал того, кого показывало ему отражение: резко очерченные скулы, впалые щеки, слезящиеся глаза, блеклые, висящие паклей волосы. Но все это не имело значения, потому что оборотню не хотелось за собой следить. Да и какой смысл.
Иногда он думал о том, чтобы начать наконец-то приходить в себя, привести себя в порядок, выйти в свет, завести нового любовника, или даже двух, но обо всем об этом Хатим думал как-то отстраненно, как о чем-то чисто теоретическом, что было бы неплохо сделать когда-нибудь потом...
Вот и сегодня он заперся в своем доме и снова начал что-то химичить, но работа не шла, да и сил на эту самую работу не осталось никаких, и Хатим просто унул, сидя за столом, положив под голову ту самую смятую записку, выкинуть которую у Имманаи так и не хватило сил.
Отредактировано Хатим Имманаи (2011-09-07 16:05:01)
