Лес дышал осенью. Хотя была только середина сентября, раскидистые деревья уже начали терять свою листву, которая осыпалась на землю, усыпая ее желто-оранжевым ковром. Легкие порывы ветерка-забияки срывали ярко раскрашенные листья, швыряя их в воду мелкого, радостно звенящего ручейка, извивающегося среди кривых корней и больших валунов. Где-то слышался громкий ор сороки, нашедшей старую тушу и теперь надсадным криком отгонявшей падальщиков, вышедших поживиться  дармовым мясом. Стайка крохотных птах, чирикая, перелетала с ветки на ветку, изредка слетая вниз, чтобы подобрать семечко или тоненький корешок.
День близился к завершению и на лес уже пали вечерние сумерки, окутывая заросли плотной кисеей, которая с каждым прошедшим часом становилась все плотнее и темнее. Ночь постепенно вступала в свои права.
Снова заорала сорока, которой тут же ответила другая, а затем и третья.
Лес притих, настороженно прислушиваясь и выжидая. Дымчато-серая тень промелькнула в низких зарослях густого подлеска, метнувшись в сторону журчащего ручья. С шумом взлетел потревоженный тетерев, недовольно кудахча и кося глазом на огромную пятнистую кошку, склонившую пятнистую башку к ручью и жадно лакавшую хрустально-холодную воду. Снежный барс никуда не торопился, предпочитая вдоволь напиться сладкой водицы, а потом и почистить в ней свою роскошную шкуру. Зверь плюхнулся в воду, подняв тучу прозрачных брызг. Улегшись, он довольно прижмурил глаза, облизывая с бороды прохладные капли и позволяя воде самой смыть с его шерсти следы недавнего пиршества.
Охота была удачной, и алтарь Праматери-кошки вновь не был пустым. Шейр принес к ее алтарю крупную, упитанную олениху и довольно урча затащил тушу прямо на пьедестал, где и оставил, посчитав свой долг выполненным. Наевшись до отвала,  оборотень возвращался в город, по дороге решив все же привести себя в более-менее приличный вид. Ведь не гоже бежать по мостовым перемазанным в крови.
Закончив с омовением оборотень длинным прыжком выметнулся из ручья, и, разбрызгивая воду, помчался в сторону Дальет. Прыжок, еще прыжок. Потом еще один. Город уже виднелся сквозь желтеющую листву. Барс приземлился на все четыре лапы и, напружинившись, послал гибкое тело чуть вверх и вперед.
Неожиданно раздавшийся щелчок показался просто оглушительным. А в следующий миг заднюю лапу обожгло болью. Огромная кошка бесформенной кучей грохнулась на землю. Шейр рванулся, стремясь покинуть опасное место. Но не тут то было. Загремела цепь, и лапу вновь свело мучительной болью. Оборотень, рыча, обернулся. И похолодел. Заднюю лапу сжимали мощные челюсти ржавого капкана.
Снежный барс зарычал, изворачиваясь всем телом. Челюсти сомкнулись на железяке в тщетной попытке перегрызть ее. Бесполезно. Капкан надежно удерживал оборотня. Шерсть вокруг металлических челюстей окрасилась кровью, а саму лапу дергало от боли, которая медленно растекалась по гибкому телу зверя. Долгое время Шейр кидался из стороны в сторону, в надежде освободиться, но все его попытки были безуспешны. Поставленная кем-то железная мерзость держала крепко и с каждым новым судорожным броском кошки только сильнее сжимала свои челюсти. Дернувшись последний раз, барс затих, повалившись на ковер из осенних листьев и желтеющей травы, мелко вздрагивая всем телом и глухо постанывая, когда лапу дергало от боли.
Город был совсем рядом, но добраться до него ему было не суждено.

_______________________________________________________________
Одет: крупный снежный барс
Состояние:ранен и обессилен.

Барс тяжело дыша лежал на ворохе опавших листьев, опустив голову на лапы и тяжело дыша. Изредка зверь предпринимал новые попытки освободиться из челюстей капкана, начиная дергаться или же грызть холодный металл. Дымчатая шерсть слиплась вокруг пасти от слюны и крови, пытаясь перегрызть сжимавшие его лапу железные полосы, оборотень изранил десны, и теперь они кровоточили.
С каждым рывком, мощные челюсти ловушки только крепче сжимались на задней лапе барса, разрывая шкуру, связки и мышцы, царапая кость. Роскошный, густой мех был грязен и мокр от крови, которую оборотень постоянно слизывал, когда в очередной раз, обессилев от боли, падал на ковер из листьев и пожухлой травы.
«Проклятье! И как это меня угораздило? А город так близко…» И тогда оборотень глухо постанывал, понимая, что добраться до города не удастся, и скорее всего он попросту умрет от потери крови в этом проклятущем капкане, так и не дождавшись помощи. Да и откуда ее ждать. О том, что он отправился на ритуальную охоту, знал разве что мальчишка-помощник, который хватится его лишь спустя несколько суток, а это уже будет поздно.
Зверь глухо зарычал, вскочив и рванувшись прочь. Цепь зазвенела, натянувшись, и хищник тяжело рухнул на землю, задохнувшись от одуряющей боли. Он безвольно вытянулся на боку, приоткрыв пасть и тяжело дыша. Сердце тяжело бухало о ребра, перекачивая кровь, которая медленно, но верно утекала.
«Сколько я тут пролежу, пока последняя капля жизни не впитается в землю и я не превращусь в бездыханное тело. Падаль, которую сожрут шакалы, так падкие на дармовую жратву. Праматерь-кошка, прошу тебя, пошли мне помощь. Я еще слишком молод, что бы умирать столь подлым образом.»
Когда в кустах послышались шаги, Шейр поначалу не поверил, решив, что ему просто послышалось. Но звук повторился, и вскоре из кустов показался поджарый темноволосый мужчина. Оборотень приподнял голову, настороженно следя за незнакомцем. Лишь когда тот подошел вплотную, он узнал в незнакомце Сильмара, дракона и библиотекаря в Академии. Уши прижались к голове, когда Эль Хинэ заговорил.
- Вечера… - простонал Шейр, ткнувшись носом в ладонь мужчины. Шершавый язык прошелся по бледной коже, и оборотень вновь вытянулся на траве, мелко дрожа и постанывая от боли. Барс не шевелился, пока дракон осматривал ловушку, прикидывая, как помочь раненному зверю. – Вы можете… разжать капкан?...

_______________________________________________________________
Одет: крупный снежный барс
Состояние:ранен и обессилен.

Дракон ухватился за челюсти капкана и попытался их разжать. Метал заскрипел, и вроде бы поддался действию Сильмара. Челюсти чуть разошлись, и барс уже обрадовался, что совсем скоро он сможет освободить многострадальную лапу. Но уже через мгновение они с лязгом сомкнулись вновь, впиваясь в кожу и мышцы. Зверь судорожно дернулся, хрипло застонав, почувствовав, как зазубренные зубья капкана разрывают мышцы.
Слова Сильмара достигали сознание оборотня сквозь плотную пелену боли. Шейр приподнял голову, поворачивая ее к дракону. Шершавый язык вновь прошелся по руке Эль Хинэ, и барс тихо заурчал, когда ладонь дракона коснулась его головы, успокаивая. А потом оборотень вновь безвольно вытянулся на опавших листьях. Ведь если не шевелиться, то боль становилась не такой мучительной, и ее можно было терпеть.
«Я могу не дожить до освобождения… Капкан ржавый и грязный, и вполне может начаться заражение. Я слишком долго уже нахожусь здесь… Но если я выживу, то найду и убью того выродка, который поставил эту мерзость.»
Шейр сглотнул сухой комок. Стоило Эль Хинэ упомянуть о воде, как барс тотчас же почувствовал сильнейшую жажду. Пасть была сухой, а в горле ощущался вкус металла и ржавчины.
- Да, пожалуйста… Тут недалеко… должен быть ручей… - простонал Локхони, попытавшись устроиться удобнее. Но едва он пошевелился, как изувеченную стальными челюстями лапу обожгло болью. Зверь застонал и опрокинулся на бок, хрипло и тяжело дыша. – Я слышу… его журчание…
Сейчас, когда боль обжигающими волнами растекалась по телу, Шейр напрочь забыл о том, что Сильмар мог бы воспользоваться магией, чтобы напоить его.
- Да, понимаю… Я не буду двигаться…
«Конечно. Мне ведь ничего другого не остается… Только ждать и надеяться…»
Барс прикрыл глаза, приготовившись к долгому ожиданию. Он уже провел в плену несколько часов, так что еще полчаса никакой роли не сыграют.
- Возвращайтесь поскорее… господин Сильмар… Не оставляйте... меня здесь...

_______________________________________________________________
Одет: крупный снежный барс
Состояние:ранен и обессилен.

Дракон опустился на пожухлую листву, и вскоре перед носом барса находились ладони, сложенные лодочкой и доверху наполненные прохладной, свежей водой. Шейр ткнулся носом в импровизированную чашу, которую создавали руки Сильмара, фыркнул, сморщившись, когда вода попала в нос, и начал жадно лакать воду, которая, надо сказать не кончалась. Утолив жажду, оборотень потянулся к библиотекарю и лизнул его в щеку, благодаря за помощь.
Облизнувшись дымчато-серый зверь, опустил голову на передние лапы и затих, провожая взглядом уходящего в лес Эль Хинэ. Шейр понимал, что без рычага дракон попросту не сможет разжать ржавые челюсти капкана, так надежно удерживающие в плену его лапу. Округлые уши слабо шевелились, реагируя на звук шагов радужного, удалявшегося в лесную чащу в поисках подходящей ветки, которая, как-будто в насмешку, обнаруживаться не желала.
Зверь, дрожа, прислушивался к хрусту мелких веточек, ломавшихся под каблуками сапог мужчины, с тревогой ожидая его возвращения.
«А вдруг он не придет? Не станет помогать мне?» Мысли занозой засели в его голове, добавив к телесным страданиям еще и моральные. Шейр заворчал, приподнимаясь. Потянувшись, он снова начал вылизывать пропитавшуюся кровью шерсть вокруг раны и удерживающих лапу стальных зубьев. Ноздри раздувались, и зверь недовольно морщился, чуя металлический аромат собственной крови, к которому примешивался запах железа и ржавчины.
Казалось, что прошло несколько часов, прежде чем дракон вернулся, таща толстый, корявый сук, который собирался использовать как рычаг, чтобы разомкнуть челюсти капкана.
- Вы вернулись… - Шейр вскинул мохнатую голову, заглядывая в глаза мужчине. В измученном взгляде барса отчетливо читалась мольба, мешавшаяся с робкой надеждой. – Попробуйте еще раз… господин Сильмар… Может теперь получится…
И с этими словами оборотень уронил голову на землю и затих. Лишь тяжело поднималась грудная клетка, говорившая о том, что оборотень еще жив.
«Мать моя Кошка, пусть на этот раз все удастся, и капкан раскроется… Будь милостива к своему непутевому сыну. Не дай ему погибнуть…»

_______________________________________________________________
Одет: крупный снежный барс

Оборотень, тяжело дыша, молча, наблюдал за тем, как дракон прилаживает сук к челюстям капкана, аккуратно вставив его между зубьями. Шейр очень надеялся, что на этот раз все получится,  и он обретет, наконец, долгожданную свободу, а боль от сжитого, ржавого капкана, прекратит терзать его тело. Конечно, он понимал, что боль никуда не уйдет, и лапу все так же будет мучительно дергать, но вот безжалостный металл уже перестанет сжимать ее, разрушая мышцы, связки и медленно подбираясь к кости.
«Мать-кошка, пусть на это раз у него все получится, и этот сук выдержит, когда он начнет разжимать капкан. Если я проведу в нем еще хотя бы час, с лапой можно будет, скорее всего, распрощаться. Ни один целитель не сможет остановить начавшегося заражения.»
- Конечно… господин Сильмар. – мяукнул барс, глядя прямо в глаза дракону. – Вы только скажите… и я тут же вытащу лапу…
Он лег так, чтобы не мешать библиотекарю, но в тоже время так, чтобы легко можно было выдернуть из ржавых челюстей многострадальную лапу, раздробленную механизмом. При этом он не спускал внимательных, затуманенных болью глаз с ветки, вогнанной между внушительными зубьями.
Треск дерева и скрежет раздвигаемых челюстей капкана слился в одну жуткую какофонию. Зверь поморщился, однако все так же продолжал смотреть на дракона, налегшего на ветку и пытавшегося разжать ловушку. И вот долгожданные слова. Шейр рванулся вперед, выдергивая лапу из челюстей, чувствуя, как ржавые зубья выдирают клочья окровавленной шерсти. Но это уже ничего не значило. Отскочив в сторону, барс рухнул на ковер из желтых листьев, а капкан с треском захлопнулся, перекусив толстый сук, только щепки полетели в разные стороны.
- Спасибо вам… господин Эль Хинэ. – Шейр подполз к дракону и ткнулся мордой ему в руки, начав вылизывать их шершавым языком. – Без вас… я наверняка бы… пропал…
Дымчато-серый кот потерся башкой о колени Сильмара, благодарно урча. И только выказав дракону свою благодарность, принялся вылизывать изувеченную лапу, слизывая с шерсти кровь и полоски кожи, вычищая ее языком от гадости, оставшейся после капкана.
- Вы поможете…
Договорить Локхони не успел. До его чуткого слуха донесся шорох раздвигаемых кустов и треск веток под каблуком сапога. Оборотень оскалился, когда слабый ветерок донес до него знакомый запах. Именно так пах мерзкий механизм, когда барс попался. Через минуту ветви роскошного куста, уже начавшего терять свою листву раздвинулись, и показался гоблин, одетый в удобный охотничий костюм. На его поясе болталось несколько тушек мелких пушных зверьков, а через плечо были перекинуты несколько капканов, столь же ржавых, каким был тот, в который угодил барс. Увидев раненного барса и находившегося рядом с ним дракона, гоблин потрясенно замер, а потом круто развернулся, бросившись наутек.
Глухо взрыкнув и позабыв о покалеченной лапе, Шейр подорвался с земли, в прыжке повалив незадачливого охотника и придавив его всем телом.
- А теперь назови причину… почему я не должен… свернуть тебе шею, маленький засранец. – задыхаясь от боли,  рявкнул оборотень, впиваясь когтями в тело жертвы.

_______________________________________________________________
Внешний вид: крупный снежный барс

Тонкие, сильные пальцы дракона впились в густую шерсть, сжав плечо. Барс глухо рыкнул, однако не сделал попытки стряхнуть руку библиотекаря, но в тоже время не спешил выпускать из когтей извивающегося гоблина, которого придавил всей тяжестью своего гибкого тела. Кошачьи глаза злобно сверлили незадачливого охотника, а темные губы приподнялись, открывая длинные, влажно поблескивающие клыки. Шейр пошевелился, и острые когти прочертили по бокам дивного, оставляя глубокие царапины.
Слова Эль Хинэ с трудом пробивались сквозь пелену злобы, не достигая сознания рассвирепевшего оборотня. Да и искалеченная лапа давала о себе знать дергающей болью. Барс прижал уши, недовольно заворчав, но дракон не спешил убирать руку с его плеча, словно бы удерживая Локхони от необдуманного и опрометчивого поступка.
- Не смей удерживать меня, крылатый. Он заслужил смерть… И я имею полное право наказать его так, как сочту нужным. – голос Шейра прерывался низким, утробным рычанием, а когтистые лапы продолжали елозить по телу гоблина, раздирая его одежду и оставляя на коже все новые царапины. – Ему не следовало ставить здесь капканы…
Однако дракон не спешил отступать, продолжая увещевать оборотня. И постепенно его слова все же пробились сквозь завесу боли и злобы. Да и поступил он мудро, убрав руку с загривка Локхони. Именно этот жест, исчезновение гибких, подвижных пальцев с густой шерсти отрезвило барса.
Глухо рявкнув, Шейр отполз в сторону, продолжая сверлить ненавистного охотника злобным взглядом. Сильмар был прав, и прибить гоблина означало уподобиться ему. А оборотень не хотел, чтобы дракон начал презирать его. Причем конкретно этот дракон. Сам Локхони безмерно уважал библиотекаря, проникшись к нему каким-то непонятным ему самому чувством симпатии и обожания, хотя к прочим чешуйчато-крылатым собратьям Эль Хинэ был равнодушен.
- Вы правы, господин Сильмар. – барс вскинул голову, заглядывая в темные глаза мужчины. – Пусть стража с ним разбирается…
Оборотень окончательно потерял интерес к перепуганному гоблину, который, поняв, что наказания не избежать, даже не пытался убежать, вмиг растеряв весь свой пыл.  Растянувшись на ковре из желто-оранжевых опавших листьев, Шейр принялся вновь вылизывать лапу, счищая шершавым языком мелкие травинки, веточки и комочки, набившиеся в рану. Закончив чистку, Шейр вытянулся на траве, ибо прыжок и борьба с охотником отняли у него последние силы.
- Вы поможете добраться до целителей? Я не смогу дойти до города сам… – хрипло проговорил оборотень.  – И надо как-то доставить в Дальет этого…

_______________________________________________________________
Внешний вид: крупный снежный барс

Барс повернул башку, предупреждающе рыкнув. Гоблин, который уже потихоньку начал отползать, собираясь сделать ноги, замер, не смея пошевелиться.
- Даже не думай, дорогуша, - прорычал Шейр, оскалившись. – Сделаешь хоть один шаг, и я порву тебя на кусочки. И тебе даже дракон не поможет. Так что стой на месте и не дыши.
Охотник испуганно пискнул и в ужасе осел на ковер из опавшей листвы. Он не сомневался, что оборотень исполнит свою угрозу, а потому более не предпринимал никаких попыток к бегству. Когда же библиотекарь еще и встряхнул его, гоблин и вовсе притих, стараясь вести себя ниже травы, тише воды. Шейр напоследок еще раз рыкнув, вернулся к своему занятию, продолжив вылизывание раненой лапы.
- Шейр. Шейр Локхони, - проговорил оборотень, вытягиваясь на листьях, чтобы дракону было удобно делать перевязку. – Я часто бывал у вас в библиотеке, господин Эль Хинэ, когда учился в Академии. Да и сейчас не упускаю возможности посидеть в уютной тишине читального зала. Я постоянно донимал вас вопросами.
Барс старался не шевелиться, терпеливо перенося неприятную процедуру перевязки, ведь малейшее неосторожное движение, отзывалось в покалеченной лапе мучительной болью. И тогда из пасти зверя вырывался глухой, жалобный стон, а сам оборотень болезненно дергался. Пару раз он даже прикусил руку крылатого, показывая, что тот причиняет ему боль.
- Давайте попробуем все же добраться до Дальет. – пробормотал Шейр, осторожно поднимаясь на лапы. Кот поднял голову, заглядывая во внимательные карие глаза. – С вашего позволения, я не стану менять ипостась. Прыгать на трех лапах все же удобнее, чем на одной ноге, да к тому же повиснув на вас.
Барс приблизился к гоблину и толкнул его гловой.
- Поднимайся, дорогой. И вперед. – рявкнул он. – В город…

_______________________________________________________________
Внешний вид: крупный снежный барс