Вот если бы существовала такая штука, которая позволяла бы останавливать время, давая возможность выпить кофе с коньяком, толком поразмыслить над сложившимися обстоятельствами, съесть конфетку, или возможно даже сделать выводы – Морвейн отдал бы половину королевства за обладание ею. Хотя конечно тот нюанс, что у него отродясь не было половины королевства, мог бы придать ситуации некоторую пикантность.
К сожалению, никаких таких волшебных вещей в наличии тоже появляться не спешило, и обвинять в этом можно было как мироздание, почему-то не спешившее исправить свои ошибки, так и родителей, которые по странному стечению обстоятельств, были оборотнями, а не, к примеру, драконами. И даже то, что кусочков засахаренной дыни в итоге оказалось как-то маловато для того, чтобы Морвейн мог объедаться ими и сейчас, вместо того чтобы лихорадочно соображать, что происходит.
Что бы ни – Морвейну оно категорически не нравилось, потому что ощущение надвигающихся неприятностей, вдруг сменилось пониманием, что избежать их не удалось и теперь необходимость разбираться куда бежать и что делать, стремительно становилась жизненно важной. Да лучше бы он свернул в лес еще на подъездах к этому несчастному городишке и выехал на тракт десятью верстами дальше. Для бешеной собаки-то, как известно.
Ничего больше он не успевал, потому плюнул и решил, что подумать можно и потом, а сейчас шутки в сторону, как говаривал один известный господин, когда гости на банкете начали синеть и умирать. Гладкий браслет крепко обхватил запястье, и слабая надежда, что при переходе в другую форму, он сам отвалится, конечно, не оправдались. Морвейн мягко вскочил на подоконник, приземляясь на все четыре, и больше ни мгновения не мешкая, сорвался с места, без труда забывая о своих спутниках, предоставляя им возможность разбираться со всем самим, как им захочется. От неосторожного прыжка, черепица под лапой треснула и начала съезжать, заставляя двигаться еще быстрее, оставляя за собой шум и чей-то галдеж. Морвейн любил такие моменты, когда весь мир как будто замедлялся, становился таким неуклюжим и неповоротливым, а ощущение собственной силы и неуязвимости заполняло сознание, оставляя после себя только звериный кураж.
Мозги встали на место уже за городскими воротами. По очень простой причине – погоня никуда не девалась, как будто странных существ, идущих по его следу, вела невидимая светящаяся нить, позволяющая не сбиваться со следа, не успевая догнать, но и не отставая. И если мироздание планировало одуматься, наконец-то раскошеливаясь на какое-либо чудо – этому чуду было самое время случиться. Впрочем, Морвейн был оборотнем странствующим, но отнюдь не странным, а потому смотрел на вещи достаточно рационально.
Думать на ходу всегда было интересным занятием, но чего только не приобретаешь с опытом. В том числе и опытом убегания со всех лап, от чего похуже. Тот малый, теперь оказавшийся весьма занятной вещичкой на лапе, что-то говорил именно о магическом следе. В магии Морвейн был силен примерно так же, как в литературе, то есть предпочитал тексту картинки, а потому мыслей, как бы выпутаться в голове теснилось как птиц под водой, и все какие есть – почему-то мертвые. Хотя даже если бы браслет опять начал болтать, вместе с ним могло не поздоровиться и собственной лапе. Или (что вероятней), не поздоровилось бы самому браслету в двуногом обличье, просто потому, что в случае чего, Морвейн бы не поскупился на еще одну погоню за чертовым существом, оказавшимся еще и магическим.
Он в очередной раз резко сменил направление, влетая в заросли каких-то кустов, оставшихся неопознанными, и чуть сбавляя скорость (усталость понемногу, но ощутимо, подбиралась все ближе), попытался подойти к ситуации с другой стороны. Когда-то достаточно давно, когда Морвейн еще откликался на собственное имя, и чтобы залезть в коробку с конфетами, ему приходилось приносить стул, один из друзей дорогого отца, в одно из своих появлений, притащил в дом огромного волкодава. Отношения у Морвейна с собакой не сложились сразу – он был достойным котом, и на все лающее смотрел с оправданным сомнением. Хотя если быть честными – отношения с псом не сложились у всей семьи Морвейнов, потому того на время визита, заперли в одной из комнат, строго приказав и близко не подпускать к хозяевам дома.
Морвейн был бы не Морвейном, если бы услышал или принял во внимание, хоть что-то из происходящего. Он как всегда занимался чем угодно, кроме самого важного и полезного, а потому когда ни о чем не заботясь, размашисто открыл дверь, за той его ждал удивительный сюрприз. Здорово заскучавший в одиночестве и недобрый сюрприз. Закончилась история достаточно печально и поучительно, но главное, что Морвейн запомнил в тот момент – он не видел собаку до того момента, пока она не шевельнулась, хотя та и лежала прямо посреди комнаты. Прямо на ковре того же цвета, что и ее окрас.
Альтернативы внезапно пришедшей идее, оборотень просто не нашел, да и искать не собирался, времени едва хватало даже на то, чтобы воплотить эту. Он остановился буквально на несколько секунд, чтобы перевести дыхание, и с удвоенной силой сорвался с места, перепрыгивая скрытый в зарослях ручей. Точного направления он не знал, а потому пришлось ориентироваться на каким-то образом, оставшиеся в памяти обрывки впечатлений (а станешь ли запоминать много, когда госпожа Сулли рассказывает, что, дескать, жил тут у них неподалеку маг, сильный, да чего-то колданул не так, а оно как и рвануло, башня цветком раскрылась). К счастью, вылетев на небольшой пригорок, он увидел цель и сам, а спустя несколько прыжков накатило и ощущение.
Если бы Морвейн захотел бы рассказать, что происходило той ночью, он, пожалуй, сказал бы что-то наподобие «на тебя стена падала? Ну вот упадет, так поймешь». Первым желанием оказалось совсем рефлекторное – прижать уши, поджать хвост и как можно скорее рвануть назад, но усилием воли, Морвейн подавил звериную панику перед бесконтрольной и недоброй магией. Дальше он двинулся так быстро как мог, но это не превышало размеренного шага, как будто каждый из них – борьба с самим собой и желанием бежать отсюда подальше. Магия звенела в воздухе, пронизывала каждый листик или куст – остатки неудачного заклинания невезучего мага так никуда и не делись, делая это место похожим на клубок разноцветных нитей, которым играли десяток котят.
И если бы это не помогло, альтернативных идей у Морвейна было критически мало. Потому он просто из последних сил допрыгнул до обломка стены, ложась рядом с ним так, чтобы его невозможно было заметить, не подойдя вплотную, и вытянул лапу с браслетом, ощериваясь и задумываясь, так ли ему ее жалко, как хочется избавиться от непрошеного гостя.
